Пощечина

[Григ]

Пощечина (первый вариант рассказа).
Из серии "Змей искуситель"

Славик сидел, прикрывая ладонью горящую румянцем щеку и делал вид, что углублен в чтение. Одноклассники за соседними партами, поглядывая на него, перешептывались и перехихикивались. А ему было обидно, обидно до слез. Впервые в жизни он получил пощечину. Звонкую, унизительную, незаслуженную. Нет, ну за что?

Если подумать, всё началось месяца за четыре до пощечины.

Шестой "б" был обычным классом в обычной средней школе. Разве что учителя выделяли его как "сильный" и - "недружный".

Две трети шестиклашек знали друг друга с младшей группы детского сада, когда их рядком усаживали на эмалированные горшки.

Потом почти вся детсадовская подготовительная группа дружно переместилась в первый "б", и вот уже целых шесть лет грызут они гранит науки, сидя уже за партами.

Жили – были, не дружили, но и не обижали особо друг друга. Не было в классе и никаких "лямур – тужур", пока не угораздило злосчастного Сережку Елисеева влюбиться в Маринку Зябликову. Да не просто влюбиться – втрескаться по уши!

Собственно, влюбляться было в кого. Зябликова вдруг как-то по-девически расцвела и похорошела. Не безобразили ее фигуру ни коричневое форменное платье с белым кружевным воротничком, ни черный фартук, ни нитяные колготки. Аккуратная, волосики собраны коконом на макушке, шея гибкая, глазки голубые.

Короче, маленький толстяк и рохля Воробьев ей и в подметки не годился.

Но – сердцу, понятно, не прикажешь. Стал Сережка ежедневно после школы «провожать» Зябликову до дома - аж три троллейбусных остановки пехом. И шел-то не с ней, а сзади добрых метров пять. Когда девочка входила в подъезд, Воробьев вставал на бортик песочницы во дворе и еще битых полчаса пялился в Маринкины окна.

Когда Воробьев притащил в класс свой фотоаппарат "Смена" и попросил Маринку «попозировать», та, милостиво согласившись, начала паясничать, высовывать свой розовый язычок и строить рожицы в объектив. Бедный «Ромео» после такой «фотосессии» расплакался при всем честном народе

Вошедшая не вовремя классная руководительница Марьиванна увидела «плач Воробьева» и почуяв неладное, провела свое тайное расследование, результатом которого и стало собрание учеников шестого «б» с повесткой дня "Кто тебе в классе нравится".

Мариванна дала ученикам вводную о том, что рано или поздно у каждого наступает момент, когда проявляется "чувство полов" и попросила высказаться и девочек, и мальчиков. Мальчишки хохотали, а девчонки почти все смущенно хихикали.

Славик же тихо читал лежащий на коленях роман Дюма, и это ему было много интересней. Пока Атос в последний раз увещевал Миледи, класс приступил к написанию «анонимного» мини-сочинения на тему "С кем бы я хотел сидеть за одной партой и почему".

Славик тоже, отвлекшись от казни Миледи палачом из Лилля, быстро накарябал пару строк, что любит всех девочек в классе и ему все равно, с кем сидеть за одной партой.

Подписавшись, он сдал листок Мариванне (всё равно же она почерки учеников узнает, что называется, навскидку), и вновь углубился в книгу.

Классная руководительница просто представить себе не могла, какого джинна выпускает из бутылки!

Впоследствие она же и назвала это "новым поветрием".

Итак, Воробьев еще раньше влюбился в Зябликову. Зябликова, как оказалось, влюблена в Каренина. Каренин – в Воронову, Воронова – в Чернова, Чернов – в Журавлеву, а сама Ленка Журавлева вообще влюблена только в свои "пятерки" в дневнике.

Задело своим крылом это «поветрие» и Славика.

В принципе за два года он уже привык к своей соседке по парте – старосте класса Людке Глухаревой. Твердая "хорошистка", она на физкультуре стояла первой по росту, за ней Каренин, а потом уж и Славка. Другими словами, Глухарева была девочкой рослой и от природы сильной. Славка, хоть и учился лучше своей соседки по парте, был неусидчивым, разговорчивым и озорным. Для сдерживания Славкиного темперамента Марьиванна и посадила их с Людкой вместе.

Глухарева была отличным старостой. На всех родительских собраниях старательно клеймила Славкину бесшабашность, а также заучивала наизусть цитаты из писем Чехова и выдавала их нагора перед «предками». А те в свою очередь в один голос ставили Глухареву в пример своим непутевым чадушкам.

Зато во время контрольных по математике Славка подшучивал над Людкой, закрывая ладонью решения. Тогда Людка невозмутимо двумя пальцами – большим и указательным, брала запястье соседа "в клещи" и крепко прижимала его ладонь к своей правой коленке, удерживая до тех пор, пока не спишет всё.

Пересадка Глухаревой ударила прежде всего по успеваемости старосты. А новая соседка слева – Светка левая, была спокойной и рассудительной любительницей бальных танцев, с круглым лицом, круглыми глазами и кругленьким носом - картошечкой. Фамилия ее была, как и у большинства девчонок класса, птичья, и под стать внешности – Филина. Светка левая, зная увлечение своего нового соседа марками, приносила в класс альбомы своего брата. Но Славке она была неинтересна.

Во-первых, меняться марками соседке по парте брат не разрешал, а во-вторых, у Светки левой не было партнера в кружке танцев, и она все время уговаривала мальчика бросить секцию самбо и танцевать с ней.

Веселее было справа. А именно – Светка правая. Та сидела на параллельном ряду. Можно сказать, что Славка с ней даже дружил. Они постоянно хохотали вместе, передавали друг другу всякие записки, и вообще… Светка была симпатяга с не сходящим со щек розовым румянцем. Когда рука мальчика с запиской на миг пожимала ее руку, румянец Светки правой усиливался и заливал все лицо.

На парту сзади сидела Надька Коровина. Вообще-то она была пианисткой. Надька тщательно следила за рукопожатиями Славки, и если они затягивались, несильно лягала сидящего впереди мальчика ногой по попе. Надька была пышной девочкой, с рано оформившейся большой грудью и бутылкообразными ногами. Из-за груди Надька получила прозвище Надька – телка. Когда она бегала, грудь ее смешно поколыхивалась. А бегала она от Славика постоянно. Сама так и искала случая задеть и побежать. Славик бросался ей вслед и, догнав, что не составляло в общем-то большого труда, обхватывал сзади, сжимая одновременно ладонями груди. Надька на миг переставала дышать и прямо-таки застывала на месте. Грудь у нее была чувствительной и упругой, а ладони Славика даже ощущали ее топорщащиеся соски.

Через миг – другой Надька начинала вырываться из сцепки рук, разводя в стороны локти, и почувствовав себя свободной, опрометью летела куда-нибудь в противоположный конец рекреации.

По мнению Славика, грудь Надьки, хоть и пышная, но все же уступала по совершенству прелестям другой Людки – Кукушкиной. Та имела просто – напросто красивую, стройную фигуру с умеренными возвышенностями и плавными изгибами. Наблюдать достоинства Кукушкиной (тут не забалуешь!), пока та молчала, было истинным удовольствием. Мальчик не раз замечал, что когда Людка заинтересованно посматривала на игры Славика с Надькой, то начинала дышать чуть глубже и чаще.

Впрочем, стоило Кукушкиной открыть рот, как очарование пропадало напрочь. Свистяще – шипящий ее голос был резал слух и на самом деле был неприятен.

Думая изредка о девочках класса, мальчишка иногда представлял себе идеал своей возлюбленной - с профилем Маринки Зябликовой, телом Кукушкиной, приятным и спокойным голосом Журавлевой, легким характером Светки правой, умением танцевать – Светки левой и непосредственностью и чувствительностью Надьки.

Вот с такой бы девочкой можно было и на необитаемом острове уединиться. Впрочем, тогда еще Славкины эротические фантазии были нежны и сугубо девственны.

При всем при том, что девочки его обожали – наверное за легкий характер, веселый нрав, да и парнем он был видным, по большому счету Славке тогда это было все равно. Его интересами были спорт, марки, кино, друзья во дворе и другие прелести детской жизни.

Вот и сегодня, насмеявшись вдоволь со Светкой правой во время урока литературы и набегавшись за Надькой , остаток большой перемены Славка решил посвятить обмену марками с Мишкой Далем.

Мальчишки сидели за партой и увлеченно рассматривали альбом, когда кто-то тронул Славку за плечо.

Обернувшись, он увидел Наташку Снегиреву. Эту девочку он знал, можно сказать, с пеленок. Мало того, что они родились в одном роддоме и в детском саду сидели на соседних горшках, а теперь учились в одном классе и ходили в музыкальную школу (которую Славик, правда год назад бросил). Наташкины и его родители были приятелями и сослуживцами одновременно.

Но при всем при том - Наташка для Славика была просто никем, он ее обычно просто не замечал. Ну так, серенькая мышка не более.

Наташка тем временем положила на парту два голубых билета в кинотеатр "Призыв", улыбнулась и громко, на весь класс сказала:

- Слав, пойдем сегодня вместе в кино. Смотри – 6-й ряд, 10 и 11 места. Я вчера купила.

Славка замялся от неожиданности. Идти с Наташкой в кино ему ох как не хотелось. Да еще вся эта демонстративность. Спятила она, что ли?

Сориентировавшись, с улыбочкой ответил:

- Ну ты знаешь, я не могу. У меня тренировка и всякое такое…

- Я так и знала. И вообще - тренировка у тебя не сегодня, а завтра, - ответила звенящим голосом Снегирева и неожиданно отвесила мальчику звонкую пощечину.

А потом повернулась и выбежала из класса.

Гомон переговаривающихся ребят враз затих, было слышно как в плафоне жужжит заблудившаяся муха.

Славик сел за парту, закрыл пылающую пунцовую щеку ладонью и уткнулся в раскрытый учебник.

Было очень обидно и хотелось плакать. За что?

Марина Зябликова сладко потянулась в постели и толкнула Славика в бок.

- Слав, вставай, уже ночь.

Вячеслав открыл глаза и, увидев напротив губы Зябликовой, притянул ее к себе и крепко поцеловал.

- Всё – всё, Казанова! Тебе пора. Наташка, наверное, места себе не находит. Да и мой вот – вот с дежурства нагрянет. Марафет навести нужно.

Слава подскочил как ужаленный:

- Да ты что, - и стал одеваться. Через пять минут он уже был, что называется, как огурчик.

- Что Наташке-то скажешь? – улыбнулась хитро Зябликова, аппетитно подкрашивая губы.

Стараясь не обращать внимание на вновь возникшее желание, Вячеслав выдал экспромт:

- Как что? Операция затянулась.

- Угу, почти правда. Затянулась, и надолго. А щека-то снова пунцовая, - поцеловала его в левую щеку Марина, - совсем как тогда!

Вячеславу даже в зеркало смотреть не надо было – его левая щека горела огнем.

Стараясь не шуметь, Вячеслав отпер дверь своей квартиры, вошел, снял туфли и в одних носках пробрался в спальню.

Наташа уже спала.

Выйдя утром к завтраку, Слава поздоровался с женой:

- Доброе утро, Натусик.

- Доброе утро, Слава. Как спалось?

- Прекрасно.

- Знаешь, у тебя опять вся щека румяная...

Но щека-то не горела! Он бы почувствовал!

Славик потер ее рукой и посмотрел на ладонь.

На ладони размазались следы маринкиной помады ...