Re: Боль, болезнь, смерть и их преодоление в стихах Миркиной

[Софийя84]

***
Когда придет пора развоплотиться,
вдруг расплывутся очертанья лиц,
сверкнет крыло, утонет в небе птица
и тихо сердце выйдет из границ.
Глубокий вдох, нечаянные слезы,
молчанье трав, шуршащая листва...
застынут жесты в сосны и березы
И развернутся в музыку слова.
И медленно раздвинувши пределы,
как будто пробуждаясь ото сна,
душа поймет, что было это тело
Тугим бутоном, а цветок -- она.
Цветок живой -- сверхмыслимое чудо,
ко всем, как небо, устремивший взгляд,
свободно разливающий повсюду
Дух жизни -- свой тончайший аромат.
Вовнутрь, в жизнь ведущая дорога...
И можно жить, так глубоко дыша!..
И спрятанная в раковину Бога,
Хранится, как жемчужина, душа.


***
О, научи меня, сосна,
Безмолвью!
Тысячелетия одна
На всхолмье.
Тысячелетия одна
На свете,
Полна покоя и полна
Столетий.
Ты каждый миг внутри хранишь,
Владыка,
Вот почему и стала тишь
Великой.
Равны столетьям полчаса
В Эдеме,
Ведь разрослось, как небеса,
Здесь время.
И вот ветвей твоих извив
Случайный
Остался как иероглиф --
Знак тайны.
Кто эти знаки прочитал,
Тот сможет


Войти сквозь камень этих скал
В рай Божий,
Туда, где не имеет свет
Обрывов,
Туда, где мертвых вовсе нет --
Все живы.
Ведь нету дней у бытия
Вчерашних...
Так научи, сосна моя,
Бесстрашью.
Ты даришь сердцу благодать
В избытке.
Так помоги мне устоять
В час пытки.
В глухой чернеющей ночи
Без срока
Своей молитве научи
Высокой...

[Софийя84]

***
Г.П.
Ты мне -- вся жизнь. -- Не мало и не много.
Ты -- все. Не веря собственным глазам.
Хочу узнать тебя до дна, до Бога.
Как ты себя еще не знаешь сам,
И вдруг найти разгадку воскресенья:
В тот страшный час, что темен и глубок.
Мне только целый Бог тебя заменит,
Не больше и не меньше -- целый Бог.

***
Хлеб насущный даждь нам, Господи --
силы на сегодня!
Мы сюда на битву посланы, --
Воины Господни.
Не талант и не умение, --
Что0то есть иное:
Каждый стих -- мое сражение
С тяжестью земною.
Мой огонь, под пеплом дремлющий,
Лишь ему -- поверьте!
Каждый стих -- победа немощи
Над всесильем смерти.
Есть пути неисследимые
В очевидность чуда:
Каждый стих -- прорыв в Незримое
И возврат оттуда.


ДО СМЕРТИ
НАДО ДОРАСТИ

***
Маме
Нет тебя.
Ты не плоть и не кровь.
У обрыва миров стою.
Есть лишь только одна любовь,
во всю грудь, во всю душу мою.

Тише, сердце, не суесловь.
Не надейся, сердце мое.
Молча вглядываюсь в любовь,
Долго вмалчиваюсь в нее,

Во всю душу, во всю мою грудь...
Нет тебя -- побережья нет.
Ухожу в бездорожный путь,
В бесконечность тебе вослед.

Ни подробности, ни черты.
Только тишь и душа моя.
Только знанье, что это -- ты
Близко... ближе ко мне, чем я...

***
До смерти надо дорасти.
Она как со скалы закат.
Она огромна. Боже мой,
Как мал перед великой тьмой,
Как куц и неглубок мой взгляд!

Он раньше времени погас,
Он не прошел всего пути.
Но если смерть в себя вместить,
Не будет ни ее, ни нас.

А будет... Но опять, опять
Я море понесла в горсти.
Мне больше не дано сказать,
Но мне дано -- расти, расти...

***
Смерть? Нет, не смерть. Но блески утр
и дней сменились полной ночью.
Жизнь тихо стянута вовнутрь,
отозванная к средоточью.

И с центром мира слитый глаз
уже не зрит, а светит миру
И больше не услышит нас.
тот, кто теперь -- аккорд и лира,

уже не вестник -- только весть,
перед которой мы стихаем,
не рот, а хлеб, не ест, а ЕСТЬ,
не дышит -- мы его вдыхаем.

***
Есть мир иной, без "да" и "нет",
без стороны и "той" и "этой",
Потустороннее -- не цвет,
а то, что за границей цвета,

То, в чем ни меточек, ни вех,
что тонет в пустоте и дыме,
то, что нежней оттенков всех
И всех теней неразличимей.

Есть мир, в котором нету мук,
но путь к нему лежит сквозь муку.
Потустороннее -- не звук,
а самоисчерпанье звука,

Когда мелодия полна,
и всякий шепот будет лишним.
когда такая тишина,
что даже тишины не слышно.

Когда уже ни "там", ни "здесь",
востину ВНЕ стен, ЗА краем,
когда уже исчерпан весь
мир, но Ты неисчерпаем...

[Софийя84]

***
Чистое пламя без дыма.
Смерть поглотившее пламя.
Взмыли крыла серафима
Огненными языками.

Зов отдаленного рога:
В путь, если сердце окрепло!
О, обжигаемый Богом
И восстающий из пепла!

И замирающий в гимне,
В вечном легчайшем паренье...
Что ты увидел, скажи мне,
Там, где кончается зренье?


***
Этому не вида, ни названья,
Это тьма и холод -- ни-че-го.
Мы разбились о Твое молчанье,
Мы не можем вынести его.

Умер Бог. И каждую минуту,
Каждый наш земной короткий час
Наступает очередь кому-то
Непременно уходить от нас.

О, какая страшная дорога!
Как мы бьемся лбами о судьбу,
Как мы молим умершего Бога,
Позабыв, что Он лежит в гробу.

"Боже мой, ответь мне! Слышишь, Боже?"
Мы не помним, пьяные тоской,
Что кощунство -- мертвого тревожить,
Нерушимый нарушать покой.

Нас приводит в трепет, в содроганье
Мертвых черт бестрепетная гладь.
Мы разбились о Твое молчанье,
Но еще не в силах замолчать.

И на круги возвращаясь снова,
Не умеем, пав земле на грудь,
В недрах смерти отыскать Живого,
Чтоб на третий день Его вернуть.

И в сердца не входит слово "Верьте!"
И Осанна посредине тризн...
Как нам трудно справиться со смертью!
Как нам трудно погрузиться в жизнь!

Только Ты допил молчанья чашу,
Мы ж ее пригубили едва.
Так прости оставленности нашей
Жалкие, бессильные слова!

Этот крик над тихою могилой
Перед тайной молчаливых трав...
Замолчать еще не стало силы, --
Говорить -- уже не стало прав.

[Софийя84]

***
Я останусь под сводами храма
И узнаю, что умерший жив.
Смерть, пророй во мне черную яму,
Выход в жизнь изнутри проложив.

А пока шевелится лопата
(Как часы мировые долги!)
Мне ударом уста запечатай,
Чернотою глаза обожги!

О безудержный ливень органа,
Прошуми в черноте надо мной!
Залечи меня страшною раной
И замучай меня глубиной!

Пусть мне звуки в пространстве очертят --
Узкий вход, как прокол, как звезда.
Не давай мне укрыться от смерти
Никуда, никуда, никуда!

Перед черной молчащей стеною --
Свет. -- Немой поединок глубин.
Дай померяться нам глубиною.
Дай остаться один на один!

***
Смерть света. Угасанье дня.
Но вы глазам своим не верьте.
Свет умер, чтоб войти в меня
И дать мне жизнь своею смертью.
Земному подведен итог,
И все гаданья бесполезны.
Вот так же умирает Бог,
Зайдя извне в грудную бездну.

***
Маме
Когда лицо твое внутрь раны
В отверстый мрак спускалось вниз,
В недвижном воздухе повис
Густой, глубокий звук органа.

И знал великий Себастьян,
В какое ты глубоководье,
В какой безбрежный океан
От наших берегов уходишь.

И берег жизни омывал
Бессмертья сокровенный рокот,
Тяжелый океанский вал --
Обетование пророка.

И долго, как морской прибой,
Звенело знание в органе,
Что там, где берегов не станет,
Соединимся мы с тобой.


***
Так неподвижны стрелы сосен,
Так тихо падают листы,
И так задумается осень,
Что не заметит пустоты.

Ей что-то брезжит в новом свете...
В такую глубь глядит она,
Что даже смерти не заметит,
Сама в себя погружена.

Когда же дни свой круг прочертят,
Оно появится сквозь сны, --
Вот то, что дальше, глубже смерти --
В одеждах вечной белизны...

***
Деревья... Жизнь под взглядами небес --
Сплошной покой. -- Войди и не разрушь...
А может быть, тысечестволый лес
Есть царство душ?

Они растут, сплетаясь и шурша...
Когда подходим мы к земной черте,
Все кончилось, но началась Душа
В своей непостижимой простоте.

Как просто!.. Пусто... Замерли слова,
Умолкли мысли и событий нет.
Что это -- смерть иль тихость Божества?
Лишь только ритм... один лишь ритм и цвет...

***
Я не знаю, что после смерти,
Я не знаю, что там, за гранью,
Но лишь небо предел мне чертит,
И как небо -- мое незнанье.

Я не знаю, что раньше было, --
Был ли мир до Земли, иль не был,
Но я знаю, что над могилой,
Над великою тьмою -- небо.

Я не знаю иного света,
Мне не мыслилась жизнь иная,
Но бездонное небо ЭТО
Я всем сердцем бездонным ЗНАЮ.

Вдруг ударившись лбом и грудью
О твердейший предел небесный,
Я забыла о том, что будет,
Но что ЕСТЬ, мне теперь известно.

Знаю я, что должна разбиться,
Подойдя к своему порогу.
Мне сверкнула моя граница,
Получившая имя Бога.

Бог есть там, где меня не стало
Бог есть то, что меня убило,
Мой конец и мое начало,
Я -- над собственною могилой.

[Софийя84]

Зинаида Миркина
сегодня - День ее рождения.
Ей исполнилось бы 96.

***
И наступил всех мыслей перебой.
Я выпала из нашей круговерти
И встретилась с березой, как с собой,
С самой собою- после смерти.
Я ощутила линию ствола,
Как путь, как мост над мировым провалом.
Как полно, как божественно была
Моя душа, когда меня не стало.
Не стало больше ни ушей, ни глаз.
Но прямо в сердце происходит встреча.
Душа не отделяется от вас
Затем, что отделяться больше нечем.
Такое полнозвучье немоты
Нахлынуло и смыло все границы!..
Но вам нужны привычные черты,
Чтоб от меня вернее отделиться.

***
Был в том последнем напряженном свете
Глубокий звук.
И свет утих, как утихает ветер, --
Внезапно. Вдруг.
Еще не ночь, но на поблекшем своде
Звезда видна.
Был час, когда на землю к нам приходит
Вся тишина.
Тот час, когда ни времени, ни края.
Мир прост и нем.
Тот самый час, когда мы умираем,
Наполнясь всем.

***
Мы не умеем умирать.
Мы не умеем умолкать
И выпадать из шума дней
Туда -- в молчание корней.
А жизнь без смерти, как листва
Без корня темного -- мертва.
Шумит листва над головой,
И нескончаемо живой,
Лес умирает каждый час
И тайне жизни учит нас.
Молчат стволы, молчит трава,
Смолкают мысли и слова,
Смолкает, умирает страх...
Что он такое? Дрожь в листах,
И в струнах. Тайна велика --
Коснувшаяся струн рука
Роняет звук. Он был и -- нет,
А музыка, как тайный след,
А, может быть, как тайный плод,
Из сердца нашего растет.

***
Потусторонний мир так пуст!
Так непочат и неисхожен!..
Там -- ни следа, ни глаз, ни уст,
Ни краски, ни черты, и все же...
Потусторонний мир так тих!
Такой покой объемлет душу.
Ни слов, ни звуков никаких,
Ни шепотка вокруг, но ... слушай!..
По непомерности пустот,
На волнах темноты и света,
В такой свободе дух плывет
С той стороны сюда, на эту!

***
О, как нас всех страшат пределы,
Когда отмучась, отлюбя,
Душа вдруг выскользнет из тела
И опрокинется в себя.
Как в нашей сутолке и шуме,
Как с нашим страхом и тоской,
Как нам понять, что значит у м е р?! --
Тот переполненный покой,
Когда ни голода, ни стужи, --
Вмерзай во льды, в огне гори --
Ничто не вытолкнет наружу.
Ты весь в покое, весь внутри.
Ничей вопрос не растревожит,
И не принудит крик ничей...
Ты умер? Да. Для нас, быть может, --
Для тех, незнающих путей
Вовнутрь... Земной закон, земная ложь
Все наши "там", "тогда", "сейчас", --
Все падает. А ты встаешь
На Божий глас.


***
Облака ушли в кочевье,
А во мхах текут ручьи...
Мы свободны, мы -- деревья,
Мы не ваши, мы ничьи...
День без края, жизнь большая,
Жизнь без смерти, мир -- наш дом,
И никто не помешает
Нам идти своим путем.
Может статься, в говор хвойный,
В желтый ствол войдет пила, --
Мы все те же, мы спокойны --
Небо длится, жизнь цела.
Облака ушли в кочевье,
Слышен тонкий плеск ручья.
Я иду к своим деревьям,
Я не ваша, я -- ничья.

[Софийя84]

***
Я буду жить всегда, как капля света
Как тонкий луч, как музыки струя.
Я буду жить, но только знать об этом
Не сможешь ты и не сумею я.
А тонкий луч протягиваться будет,
И розоветь морей вечерних гладь,
И в мягких фресках стихнувшие люди
Беззвучным приказаниям внимать.
И если ты войдешь в их узкий круг,
И там, застыв, дыханье затая,
Повторишь луч, и взгляд и ритмы рук, --
Я обрету себя, а ты найдешь меня.

***
Ни отчаянья, ни тревоги,
А любовь. И блаженно нам
Жизнь отдать и очнуться в Боге,
Жизнь отдать и очнуться там,
Где ни слова нет. Смолкли вздохи, --
Путь окончен, оборван труд.
Здесь себе не берут ни крохи,
А лишь только дают... дают...
Боже мой, бесконечный Боже,
Неизбывная благодать!
Ты иссякнуть уже не можешь --
Все до капли -- и вновь давать...
Был нам век на земле отпущен,
Чтоб собрать, чтоб вобрать весь свет.
Смерть -- порог для одних берущих,
Для дающих -- порога нет.
Не ищите нас -- вечно мимо,
Вечно вспять -- мы не там, не тут --
Есть источник неистощимый --
В мир потоки любви текут.

ЧАКОНА
1
Куда ты? -- Никуда и ниоткуда.
-- Постой! Зачем? Ведь ты идешь по мне!
За веткой ветвь, над грудой -- снова груда
И крутизна стоит на крутизне.
Но Ты... ты плачешь? Ты, неумолимый,
Строитель скал... но разве только скал?
По мне... в меня, и -- никогда не мимо;
Мой каждый нерв в Твоей руке дрожал.
Мой каждый нерв... о, Боже, слезы эти,
Они... они... везде, везде -- они.
Пространства в сердце входят на рассвете.
С орбит своих срываются огни.
Ты плачешь, но давно осталось горе
Там, на земле... О, как там воет страх!
Я -- без земли. В ничем. В открытом море.
Я в тихой бездне, -- у Тебя в слезах.
2
О, дай им слез, чтоб все места и даты
Смешались вдруг, как в небе облака!

Чтоб сорвалась и потекла куда0то
Вселенная, как полая река.
Дай горьких слез, чтобы по всей вселенной
Душа втекала внутрь души живой,
Чтобы осели и размылись стены
И больше не "о стену головой"...
Слез, слез им дай! Размой же их границы
Волною безграничности своей!
Еще! Еще! Чтоб нищенкою биться
Не стала б больше Вечность у дверей
Их душ...
3
Благодарю Тебя за дождь!
Благодарю за смерть!
За то, что вырвал и сожжешь
Ту высохшую жердь!
За то, что бездне причастил
И утопил в огне!
Благодарю, Податель сил
За то, что Ты -- во мне!

4
Умри! Но воскресни!
Все выбрось! Но будь!
Средь бездны и в бездне,
Вдохнув ее в грудь
В волне -- над волною,
В слезах, но над горем.
Есть остров покоя
В рыдающем море.
Есть остров, где хоры
Блаженных, надзвездных...
Есть остров, в который
Дорога -- сквозь бездну.

***
Все тем же незамеченным путем,
В той глубине, где тихо и темно,
Вершит Душа таинственный подъем, --
И жизнь и смерть -- для Духа все равно.
Так, как росток через земную твердь
Пробился, подымаясь в высоту,
Вот так душа проходит через смерть,
Пересекая тайную черту.
И нам страшны совсем не пуля в грудь,
Не дней земных неумолимый ход,
А то, что остановит этот путь,
Подъем души внезапно оборвет.
С кем это сталось, посмотри сюда,
Остановись, куда бы ты ни шел,
И вслушайся, как движется звезда
И шаг за шагом ввысь уходит ствол.
Куда бы ты ни шел, остановись.
Нет для тебя ни "прежде", ни "потом".
И нет сторон. -- Путь Духа -- только ввысь.
Вот с этой точки начинай подъем.

***
И наступила Тишина, как Смерть.
Или бессмертье.
Да, в мире умирают только шумы.
А то, что остается в Тишине,
Что Тишины великой не боится,
То медленно всплывает к нам в сердца.
Как дух в освободившуюся душу.
Как вы боитесь смерти!
Как просите Меня избавить вас от смерти!
Меня? Но разве вы Меня зовете?
Вы отвернулись от Меня и смотрите
В другую сторону.
Я восхожу из смерти.
Всегда из смерти.
Как солнце опускается на запад,
Всходя с востока,
Так Я всхожу из смерти
И погружаюсь в жизнь.

***
Разрезом через грудь -- торжественное пенье.
Но верь или не верь, не встанет во плоти.
Смерть -- это не конец. Но и не продолженье.
Смерть -- это не конец! -- Но дальше нет пути.
Остановились дни. И тот, кто был нам ближе
Ладони собственной, стал дальше, чем звезда.
Смерть -- это не конец! -- Но более не вижу.
Смерть -- это не конец! Но -- что она тогда?!
Через весь мир черта. Нам всем предел
положен.
И нам не перейти вовек на берег тот.
Смерть -- это не конец. Но, Боже, Боже, Боже!
Вся Бесконечность вдруг, как рана, предстает.
И слышен мощный вал вселенского прилива.
И -- все вмещает внутрь разверзшаяся грудь...
Смерть -- это не конец -- Вмещение обрыва.
Смерть -- это не конец, а повеленье: будь
Совсем без ничего! О, это возвращенье
В торжественную тишь!... Ты сам себе ответ;
И может только тот дождаться воскресенья,
Кто увидал простор, где форм и линий нет.
Где больше ничего не видно и не слышно, --
Лишь только этот гул, лишь только этот вал...
Смерть -- это не конец. Но дай нам сил,
Всевышний,
На полный поворот к началу всех начал!..

[Софийя84]

ФАВОРСКИЙ СВЕТ


***
А где-то... Нет, совсем не где-то,
А здесь, в окне -- безбрежье света.
И -- вышел срок.
Совсем не где-то, не когда-то,
А нынче может встать Распятый.
Ты жив, мой Бог!

О, малолюбы, маловеры,
И нам -- без края и без меры
Сплошной поток!
О, свет, ломающий запруду!
Зачем просить у Чуда -- чуда? --
Ты есть, мой Бог!

Конец отсрочкам, расстояньям,
Вымаливаньям, ожиданьям,
Жизнь -- это Ты!
Ты -- затянувшаяся рана.
Ты есть, так значит я восстану.
Гроба -- пусты!

***

Легкий хрупкий свет осенний
Залил все окно.
И дано мне во спасенье
Дерево одно.

Намолчавшиеся сосны
С высоты глядят.
Во спасенье сердцу послан
Этот тихий взгляд.

Свет, разливший в небосводе
Чудотворный Спас,
Сколько лет Ты к нам приходишь
Во спасенье нас!

В память о прощальном часе
Через все года
Ты глядишь нам в души, Спасе,
Молча, как тогда.

Новых слов уже не будет.
Истина проста.
-- Не отчаивайтесь, люди! --
Он просил с креста.

Нет свидетельств воскресенья.
Доказательств нет.
Только то, что стал спасеньем
Этот хрупкий свет...

***
Осень -- это призыв. Птицу тянет на юг,
А душа собирается к Богу.
Постепенно земной размыкается круг
И такая сияет дорога!

О, мощеный торжественным золотом путь,
Золотые дрожащие свечи...
От прощанья ль моя разрывается грудь
Или, может, в предчувствии встречи?

Может, все, что потеряно, ждет впереди?..
Нам неведом таинственный жребий...
Знаю лишь: разгорается сердце в груди,
Когда свет догорает на небе.

***
Как я люблю безмолвье сентября!
Душа немеет у себя на тризне.
Холодная, осенняя заря
Нам говорит об остановке жизни.

Ты больше не участвуешь в борьбе
И не нужны ни громкость и ни сила.
Жизнь тихо собирается в себе
И как кристалл светящийся застыла.

О, этот свет! Что значит ветра свист
И дождь холодный, хлещущий нам в лица?
Лишь только тот слетает, точно лист,
Кто сам в себе не смог остановиться.

***
Торжественная осень. Торжество
Отягощаемого Богом сердца.
Святая тяжесть сердца моего --
Торжественное постиженье смерти.

Немой пророчицей она идет,
В одежды огнецветные одета,
И обещает не покой пустот,
А беззакатность и бездонность света.

Огромное пунцовое крыло
Мерцает и полощется в просторе.
О, Боже, как блаженно тяжело:
Любовь и жизнь друг с другом
в сердце спорят.

Любовь жар жизни тайно собрала,
И он готов от жизни отделиться.
Вот почему полощутся крыла
В незримость отлетающей Жар-птицы.


***
И был расплавлен и свободен
Простор, как Божеская длань.
И свет звучал, как глас Господень,
Велевший сердцу: Лазарь, встань!
И встал, обвитый пеленами,
И все лучи на нем сошлись.
Снаружи -- гаснущее пламя,
Внутри -- зажегшаяся жизнь.


***
Не верь, что мне чего-то надо,
Я притворяюсь, чтобы быть
Понятней вам. Чуть вздрогнет нить
Луча... И там, в средине сада,

Весть вспыхнет, крыльями шурша...
Ведь я -- Душа, одна душа
Давно уж... Точно облетела
Листва с березы, точно так
Я как-то потеряла тело,
Когда вдруг ринулась во мрак
Любимых глаз, как в ночь, в окно... --
Жизнь -- смерть, -- мне было все равно.

Смерть есть для тел. А нам дана
Лишь Вечность. Только лишь она,
Совсем не знающая края,
Боль или радость? -- Я не знаю,

Боль или радость вдруг прожгла
Покров мой до клочков, до тла?
Но что мне было до покрова?
Я тыщу раз была готова
Вся ринуться на первый зов.
Забыв, что где-то есть покров.

Душа -- для всех. И покрывало
Ей -- все и вся. И я не знала,
Что, может быть, всего трудней
Вам жить душой -- душою всей.

И вот узнала. И застыла
От ужаса. -- Сама могила
Тебе не так страшна, как я --
Как беззащитная твоя

Душа. Вся скорчившись от дрожи,
Без ничего -- совсем без кожи, --
Без тела -- истинно гола --
Смотрю я, как живут тела
Мои...

***
Осень. Осиянное прощанье.
Долгий взгляд и смолкшие слова.
Внутренним таинственным сияньем
Тихо озарились дерева.

Что ж, что меркнет внешнее светило?
Что ж, что дней в запасе больше нет?
Внутренняя, вызревшая сила
Так спокойно излучает свет!

Точно жизнь нашла свой тайный выход --
Смерть не властна над крылом зари.
Наше Солнце опустилось тихо
Миру в грудь -- и светит изнутри.