Клуб любителей научной фантастики

[santehlit]

«Маркиза в курсе?»
«Пока нет».
«Посвяти её. Без её добра я и шагу не ступлю в этом направлении».
«Само собой. Но что мы имеем на данный момент? Знаем, что общаг есть. Знаем, у кого он хранится и где. Вопрос – как подобраться?»
«Что он из себя представляет?»
«Большой чемодан и в нем пачки купюр».
«Какого цвета?»
«Зеленого».
«Доллары что ли?»
«Возможно».
«От кого информация?»
«Я сам видел. Вот как вас».
«Есть в среде врагов союзники»?
«Кот Фантомас. Несговорчивый малый, но дожмем».
«Своди его к Маркизе».
«Обязательно, если сам не уломаю».
«Ну, как созреет тема – бегом к Маркизе. Договорились? А это вам…»
По пути в сарай заглянул в магазин и приобрел сосисок для кошек.
«Кстати, Базилио, у меня есть новости от Маркизы. Проект приюта «Швейная фабрика» закрывается. Открывается новый: каждому коту – благоустроенную квартиру с хозяевами».
«Это как?»
«Служить надо будет – семейным лекарем, телохранителем… Короче полезным быть человеку. Ты со своей сарайной группировкой навестил бы Маркизу на досуге – она вам все толково расскажет».
«Заметано».
Я поставил банки в углу сарая. Накрыл мешком из-под картошки.
«Вам под охрану», - сказал обитателям и удалился.
Женщины уже готовили обед в четыре руки.
- Будет банкет? – поинтересовался, увидев сервировку стола.
- Что-то похожее, - ответила Нина.
А Таисия Павловна заполнила музыкой всю квартиру, распахнув дверь в свою комнату. Нечто классическое… может быть, Верди… но замечательное!
Время летело незаметно.
Мы уже сидели за столом, когда позвонила Валентина:
- Валерий, Домино привел двух котов. Вернее, их тут десятка полтора собралось, но в салон запрыгнули лишь трое вместе с моим телохранителем. Мои действия?
Тут я вспомнил, что один из командировочных должен остаться в Воздвиженке руководить её кошачьей коммуной и нашим новым филиалом. Интересно, кто вызвался добровольцем?
- Все нормально. Привозите двух. Высадите их возле швейной фабрики.
- У них там что – притон?
- Приют.
- Понятно.
По случаю новоселья мы распили бутылку шампанского.
- Ну что, молодые люди, - спросила Таисия Павловна, отстраняясь от стола. – Будем придерживаться правил коммуны? После сытного обеда по закону Архимеда полагается сончас… Тогда – по каютам!

[santehlit]

Собственная комната в благоустроенной квартире, казалась Нине игрушечной и ненастоящей. Она никак не могла свыкнуться с мыслью о том, что здесь можно жить обычной жизнью – стирать, убирать, готовить еду… - чувствовала себя в гостях.
А вот сейчас надо заснуть в самый неподходящий час. Хозяйка-старушка, понятно, устала. Валере в ночь на работу. А ей-то к чему дневной сон? Но послушная и несвоевольная девушка заставила себя раздеться и лечь под прохладное одеяло…
От неожиданных перемен и ещё от шампанского голова пошла кругом.
Приди же, приди, сон долгожданный!
А у меня, как всегда, срочных дел по горло. Но сегодня исключительный день, и почему бы не попробовать прилечь – может, усну.
Лег и уснул. И так мы все разоспались, что до работы мне остался ровно час, когда я проснулся. Блин, как время во сне летит!
Сунулся на кухню перекусить – следом Нина, немного заспанная, но как всегда, ужасно прекрасная.
- Ты на работу тормозок берешь?
- Когда Таисия Павловна предлагает.
- Сейчас соберу, - сказала она, по-хозяйски заглянув в холодильник. – Ты пирожки с чем любишь – с мясом или капустой?
- Как однага, так и другага, - ответил я, блеснув голодным взглядом.
- А термос у тебя есть?
- Нет. Зачем он? На работе все это есть – и заварка, и чайник, и даже дежурное печенье…
- Тогда к тебе полезно ходить в гости.
- Приходи, если Таисия Павловна отпустит.
- А мы вместе придем.
- Подозреваю – она тебя у меня очень скоро отобьет, - сказал вежливо и негромко, но весьма и весьма убедительно, а потом опустил голову и горестно вздохнул.
Нина молча погладила меня по голове и вернулась к организации тормозка.
Пирожки были слишком вкусны, чтобы ждать, когда проголодаюсь. Вышел из дома, достал из пакета – съел для распробы один, потом второй… Когда дошел до места работы тормозка не стало. Даже Маркизе не оставил!
Надо будет Нине позвонить – если пойдет ко мне пусть прихватит.
- А вот и солнце наше незаходящее! – встретила меня витиеватой фразой Галина Матвеевна.
А я подумал о себе – вот проглот! Надо было приятную женщину угостить чудесными пирожками – сколько раз она меня угощала остатками пиршества библиофилов и плодами своего кулинарного творчества. Может быть, я за это и люблю свою работу.
- Встретили невесту?
- Да, и она высказала желание поучаствовать в воскресном капустнике. Обещала даже что-нибудь написать для публичного прочтения.
- Как замечательно все получается. Жду вас в воскресенье!
И Галина Матвеевна ушла.
Тихо в читальном зале. Господи, как же я люблю эти часы! Лежа на диване с книжкою на груди, а в мечтах – далеко-далеко…
Лицо чуть дрогнуло, прощаясь с остатками сна, глаза открылись.
«Ты чего?» - спросил Маркизу, сидящую на полу рядом с диваном.
«Ничего. Просто смотрю».
«Зачем?»
«Так просто. Смотрю и все. Радуюсь, что вы у меня есть».
«Не выдумывай. Новости есть?»
Настроенная на романтичный лад, Маркиза промолчала – не до них, мол, сейчас.

[santehlit]

«Хотел угостить тебя домашним пирожком, но не донес – слопал дорогой. А тебе в киоске приобрел блинчик с творогом. Будешь?»
Маркиза не обиделась на мою прожорливость.
«Сегодня ничем не занимался – приехала любимая девушка, весь день был с ней. Завтра она на работу выйдет, и мы займемся своими делами. Кстати, рыжий Василий был у тебя? Он подбирается к бандитскому общагу – как бы чего не напортачил. Ты пригляди за ним».
Маркиза прикончила блинчик с творогом и облизнулась.
«О делах завтра поговорим. Сегодня устроим разгуляй – ты весь горишь в любовной горячке. Это прекрасно, но в тоже время… Хочешь, я тебя немножечко охоложу?»
«Я не против, но сейчас позвоню Нине».
Снова лег на диван. Маркиза на подушке вокруг моей головы свернулась. Набрал номер любимой.
- Представляешь? – пришел на работу, лег на диван и снова заснул. Вы не приходили с Таисией Павловной?
- Нет. Если бы пришли, а ты не открыл – позвонили.
- Логично. Чем занимаешься?
- Сейчас телевизор смотрим. А вечером ходили кормить кошек в сарай.
- Тебе не скучно?
- Мне никогда не бывает скучно. Разве что, без тебя тоскую.
- Утром увидимся.
- Тогда до утра.
Терапия Маркизы мне помогла – я снова уснул (третий раз в этот день!), а она тихонько ушла.
В половине четвертого ночи разбудили меня соловьиные трели.
Звонила Валя:
- Валера, выручайте! Я, кажется, здорово влипла. На меня напали, а Домино ослепил одного мужика. Другого я сбила машиной – того, с вашей картинки…
- А лишенный зрения– короткий и толстый?
- Вроде бы.
- Господи, Валя – на вас напали некрофилы. Где вы? Что с вами?
- Со мной ничего, а им досталось. А я сейчас у северного входа в городской парк. За вами приехать?
- Оставайтесь на месте и следите за ситуацией, если это безопасно. Я прибегу минут через пятнадцать.
Потрясающим был день и ночь потрясная!
Я закрыл библиотеку на ключ, помчался к парку.
Чтобы было все понятно, давайте-ка немного отвлечемся – я расскажу вам о Валентине. У неё был муж Сергей, дочь Алиса четырех лет и мама-бабушка Аня. Вчетвером они проживали в трехкомнатной квартире. Алиса ходила в садик. Бабаня пенсию получала и вела хозяйство. Мама Валя, закончив индустриальный техникум, работала мастером на заводе. Папа Сережа калымил на стройке – у него была своя шабашка. Жили не бедно, ни в чем не нуждались. Пока…
А потом Сергей погиб. Его тело бездыханное нашли в самом низу не огражденного лестничного пролета – то ли упал случайно, то ли столкнули…
Сильно переживала Валентина. А с маленькой Алисой случился стрессовый ступор – очень она была привязана к отцу. После его гибели сама не своей стала – не улыбнется, не засмеется – все молчит или плачет. Худеть стала, с лица спала…
Бабушка и мама наперегонки таскали её по врачам. Все бесполезно – девочка угасала…

[santehlit]

Потом кто-то подсказал – неподалеку от нашего города есть бальнеологическая лечебница, где лечебными грязями и минеральными водами лечат любые напасти. Но удовольствие и надежда на излечение стоили немалых денег.
Пристроив туда бабушку с внучкой, Валентина, покинув завод, села за руль автомобиля, который от мужа остался. Стала работать в частном такси – сутки через сутки. А в дни отведенные отдыху – бомбила, то есть мыкалась по остановкам автобуса, поджидала пассажиров у железнодорожного вокзала… В машине и ночевала, питалась в забегаловках, дома появлялась, чтобы покормить кошку и рыбок в аквариуме…
В ту ночь, закрыв на замки двери, она спала в машине на стоянке такси возле железнодорожного вокзала. В три часа ночи в окно постучали.
Валентина, чуть опустив стекло:
- Куда вам?
Крепко сбитый мужик невысокого роста хрипло сказал:
- В сады «Витамин».
- Четыреста р.
- Что так дорого?
- Ночной тариф. Или ждите утра – будут автобус и электричка.
- Ладно едем.
Валентина открыла дверь. Мужик сел. Увидев портрет на крышке бардачка, озадаченно спросил:
- Кто это?
- Преступник, разыскиваемый полицией.
- А зачем он здесь?
- Менты повесили.
Только тронулись, мужик говорит:
- Рули ближе к парку, вход от завода…
- Зачем?
- Жену прихватим?
- Плюс пятьдесят р.
- Это почему?
- Четыре сотни напрямую – плюс пятьдесят за всякие выкрутасы: другой маршрут, остановка и прочие капризы клиента, - Валентина притормозила. – Так едем или не едем?
- Едем-едем…
У северного входа в парк под огромными соснами маячила долговязая фигура мужика.
- Это ваша жена? – усмехнулась водитель и вдруг узнала лицо с картинки. – Э, нет, уважаемый, этого мы не возьмем.
А поскольку пассажир уже распахнул дверцу и рукой махал, приглашая приятеля, Валентина через него потянулась прикрыть дверь и одновременно надавила на педаль газа, выворачивая влево руль. Увидев перед глазами беззащитную шею, пассажир замахнулся ударить по ней ребром ладони. Как этому его учили в войсках ВДВ. Как это практиковал он в Чечне, ломая выи боевикам и не только…
На мгновение опередив, Домино со свирепым рыком прыгнул к нему на загривок и, запустив когти передних лап в глазные яблоки, напрочь лишил зрения. Истошно вопя, мотая головой и брызгая кровью, мужик вывалился из машины – причем только передней частью: ноги зацепились за комингс. Сбив бампером набегающего некрофила, Валентина вырулила от обочины и помчалась прочь. Выпавший из машины пассажир кувыркнулся вдоль своей оси несколько раз. Дверь захлопнулась сама…
Ослепленный котом орал и матерился. Потом стал кричать:
- Афоня, сволочь, помоги мне! Где ты?
Худой и длинный, сбитый машиной, лежал неподалеку и стонал.
- Эта падла мне по ноге прокатилась…

[santehlit]

Проскочив квартал, Валентина остановилась. Осмотревшись в зеркала заднего вида, развернула машину и осторожно поехала обратно, предварительно защелкнув двери на замки.
В свете фар ей представилась такая картина… Два мужика, сидя на земле, прижимались к кирпично-чугунной ограде парка. Полукружьем ходил черный кот Домино и порыкивал на них угрожающе.
Посозерцав картину, Валентина успокоилась и позвонила мне:
- Что делать, Валера?
Когда я примчался, картина ничуть не изменилась – все действующие лица на своих местах. И преступники уже не вопили, а тихонько переговаривались.
- У меня, кажется, открытый перелом – вон штаны как промокли. Посмотри, Петро.
- Чем, твою мать? Мне глаза котяра выцарапал. Кстати, это он рычит?
- Он. Охраняет падла. И машина вернулась. Мужик какой-то примчался. Сейчас нас сдадут ментам. Если я раньше не сдохну от потери крови.
- Да хрен ты сдохнешь. Кровь твоя мочой воняет…
Мы вернулись в машину.
- Что делать, Валера? Как из ситуации будем выкручиваться?
- Ну, во-первых, Валентина, успокойтесь. Вы задержали опасных преступников и вам полагается премия в два миллиона.
- Но Домино одного лишил зрения, второго я сбила машиной.
- Все возможно при задержании, когда преступники оказывают сопротивление. Впрочем, мы сейчас позвоним знающему человеку, и она поможет нам разрулить ситуацию должным образом.
Я набрал номер Ларисы Ивановны. На пятый звонок она откликнулась:
- Что случилось, Валера? Почему в такой час?
- Дело чрезвычайной важности и срочности. Мне нужна ваша помощь.
- В каком вопросе?
- Рассказывать долго – лучше это увидеть своими глазами.
- Снова загадки?
- Лариса Ивановна, вы хотите принять участие в задержании двух безуспешно разыскиваемых полицией убийц-некрофилов?
- Как это?
- А вот так – вы приедете, и я их вам сдам.
- Куда ехать?
- К городскому парку… не главный вход… там напротив завод за соснами.
- Хорошо. Поняла. Буду через полчаса.
Сидим, ждем майора полиции. Вот и она.
В ситуацию вникнув с рассказа Валентины и выслушав мои бредни о дрессировке котов-телохранителей, Лариса Ивановна приняла решение:
- Хорошо. Поступим так. Ты, Санин, дуй на свою работу и запомни – тебя здесь не было. Ну а я вызываю наряд, оперативников и «скорую помощь»…
В воскресенье на литературном «капустнике» Галина Матвеевна внушала самодеятельным писателям и поэтам:
- Успех любого произведения зиждется на трех китах. Во-первых, это его язык. Во-вторых, сюжет. И в-третьих, умение автора вовремя поставить точку. Не разжевывать читателю все и вся, а дать ему время и пространство помыслить – а что же дальше-то будет? Такие произведения запоминаются и пользуются спросом… Даже становятся бестселлерами.
Памятуя эту мысль, ставлю здесь точку.
Что получилось из нашей с Ниной любви? Какова судьба кошачьего приюта «Швейная Фабрика»? Что стало с барскими сокровищами и бандитским общагом?
Думать тебе, читатель, не передумать

[santehlit]

Южный Урал… Граница Европы и Азии. Рубеж культур Востока и Запада. Заповедный край природных аномалий. Чтобы объяснить непонятное, чего только люди не выдумывают:
- в пещере Титичных гор, где по слухам скрыт пугачевский клад, существует провал во времени;
- на дне озера Круглое есть калитка на Тот Свет;
- Живая Вода Оленичева способствует реинкарнации;
- после купания в озере Горьком снятся фантастические сны;
- над озером Чекарево однажды зависла летающая тарелка…
Как вам такая версия преступления – домовой зарубил свою хозяйку из ревности?
Читайте, скучно не будет…

[santehlit]

Течет река дремучими лесами
(МИРОТВОРЕЦ)

Никто не знает наперед,
Кого и с кем судьба сведет:
Кто будет друг, кто будет враг,
А кто знакомый, просто так…
Кто осчастливит, кто предаст,
Кто отберет, кто все отдаст.
Кто пожалеет дел и слов,
А кто разделит хлеб и кров…
/В. Урюпин/

1

Селение тверичей Зеленый Холм черноногие сожгли дотла – жителей, кого поймали, угнали в полон. Дом с кузней кузнеца Мавра, стоявшие особняком, даже с землей сравняли. У высокого с окнами как бойницы на уровне второго этажа дома-мельницы с ветрилами Мастаря напавшие подожгли крыльцо и камышовую крышу. В отчаянную борьбу с огнем вступили женщины – сама Мастариха, две дочери-девки и две снохи, да ребятишки мал-мала-меньше. Хозяин с сынами продолжали разить вражье племя стрелами в окна-бойницы. Только в усадьбу Коломыйца черноногие попасть не сумели – забор высокий да стрелы меткие. Кто все же умудрился, став товарищу на плечи, частокол перепрыгнуть, тут ему сразу и конец – собаки лютые в клочья порвали. Однако скот с поскотины и у Коломыйца угнали.
Добычу грабители в лодки погрузили, скот берегом погнали.
Перед теми, кто погорел, но в плен не сдался, стала задача – как дальше жить? У погорельцев не было ничего, кроме остатков последнего урожая, чудом сохранившихся в глиняных чанах, в погребах, не найденных грабителями. Да еще дичь кормила, которую добывали силками в лесу. И каждый делился тем, что у него было, с теми, у кого не осталось ничего – так всегда меж беднотою было. Но очень скоро делиться стало нечем.
А вот зажиточные ни с кем не делятся – потому у них всегда прибыток.
Прошка, внук старой Скалки, во время набега был в болоте. А сама старуха, завидя черноногих, умыкнулась в крапиву и отлежалась там. Землянку их безоконную набежники не приметили. Повезло!
Главное, радовался Прошка, инвентарь уцелел, доставшийся от отца – вентеря, сети, крючья, остроги, силки, копье, рогатина, топор, лук и стрелы…. Будет, чем промышлять!
В дни, когда Прошке сопутствовала удача, старая Скалка варила зайчатину или уху из зубатой щуки. В остальное время довольствовались грибами, орехами, птичьими яйцами. Коломыйцу в ноги не склонились. У Мастаря муки в долг не просили – меняли на дичь.
Бедные, но гордые Скалка с Прошкой. А чувство голода – дело привычное.
- Я хочу, бабушка, лося завалить – шагу не могу ступить, чтобы не увидеть протянутые детские ручонки. С ума просто схожу, до чего их жалко. Никому не нужны – родителей-то в полон угнали да поубивали. Лося завалю – наваришь супу на всю ораву?
- Простодырый ты, Прошка. – качала седой головой старуха. – Лося завалишь, у Мастаря на зерно поменяй. Себе пригодится – чай зерно дольше хранится.
Прошка лосенка завалил. И в тот вечер вся бездомная детвора Зеленого Холма животами болела, объевшись парной телятины.
Потом он выследил семью кабана. Принес поросенка совсем еще крошечного.
Скалка ворчала:
- Какого лешего их сейчас бить? – к зиме они больше будут.

[santehlit]

- Бабушка, - просился Прошка. - Мяса у тебя вдосталь, мука тоже есть – как-нибудь переможешься до осени. Отпусти меня по реке сплавать. Может, место получше найду – где дичи полно, куда никакой грабитель не дотянется. К осени обязательно вернусь. Зиму на кабанятине переможемся, а весной соберем всех бездомных, свяжем плот и поплывем в новые земли. Без бедных будем жить и без богатых.
- Так не бывает, - ворчала старуха.
- А вот увидишь.
Прошка давно просится, да Скалка все не решалась – уйдет, сгинет, и ей одной не выжить. Никому не известно, где сейчас набежники – то ли вниз по реке ушли, то ли вверх, то ли в кустах за рекой прячутся.
- Может, вместе пойдем? Не ногами топать – все же на лодке.
- А ребятишек бездомных на кого бросим? Их почитай десять ртов.
Самому тринадцатый год, а рассуждает, как глава семейства – с гордостью думает старуха о внуке. – В батю удался – сына маво. Может, и правда что отыщет – здесь уж больно тоскливо стало жить: то волки, то пожары, то соседи вороватые… Клятое место!
Тетерева притащил Прошка из леса:
- Все, бабушка, пойду. Давай закоптим дичину в дорогу.
Ничего не сказала старая Скалка, только ласково потрепала Прошку по плечу, и на глазах у нее навернулись слезы. Бездомные и голодные ребятишки раздражали ее порой, но ведь действительно – не бросишь. Чай, не зверушки! Теперь все после набега и потерь стали как бы членами одной семьи и ходят со старухой по грибы. А как зима настанет – где жить? питаться чем?
В другие времена она бы Прошку ни за что не отпустила. В другие времена они бы с Прошкой и зиму пережили. Но с ребятней зимой… хоть загодя копай им всем могилы.
Готовя дичину на дыму, Скалка старалась не думать, как они выживут без добытчика. Лес полон ягод и грибов, птичьих гнезд, птенцов – и малым ребятишкам пропитание добыть под силу.
- Ты будь поосторожней, - наставляла она внука. – Если пропадешь, мы сгинем все. Как только что-нибудь найдешь для переезда, немедля возвращайся.
Прошка расплылся в довольной улыбке, ставя к стене выбранное в поход оружие – копье, короткий меч, лук, стрелы….
- Если повезет, быстро вернусь.
- Да храни тебя Перун. – Она смотрела на него невидящим взглядом, в котором угнездились горечь и боль. – Я верю, ты найдешь нам место для жилья, где мы не будем знать ни холода, ни голода. Нам будет, что одеть, и каждый день мы будем есть копченых глухарей…
Она не договорила. Одно из строжайших правил, установленных ею при кормлении бездомных ребятишек гласило: никто и никогда не должен вспоминать о том, что он ел, не будучи сиротой, или что хочет съесть сейчас, будь у него возможность – что дают, тому и радуйся!
Прошка нацеплял на себя оружие, взял котомку с глухарем, поклонился бабке поясно и тихо вышел, не скрипнув ветхой дверью. А Скалка все еще стояла в прежней позе, хмуро глядя в пространство. Ушел добытчик! Теперь важно добывать достаточно пищи в лесу, чтобы не умереть с голоду. И еще – собрать всех самых маленьких карапузов в тесную землянку: ей будет веселей, им крыша над головой на случай дождя.
Прошка о целях своего похода рассказал бабке не всю правду. Для начала он решил подняться вверх по реке – до селения черноногих. Что он там собирается делать, будет видно по обстоятельствам. Может, кого из угнанных освободит, может, месть какую сотворит. Очень хочется Прошке сжечь деревню черноногих. Во-первых, отомстить, а во-вторых, пока заново отстроятся, не до набегов будет.
Толкая лодку шестом против течения, он нянчил в голове одну и ту же мысль – ни одно подлое деяние на свете не должно остаться безнаказанным. Он уже ясно представлял себе, как полыхают избы, как мечутся люди и скотина. Как отблески пожара отражаются в воде, а он направляет лодку вниз по течению туда, где есть теплое надежное пристанище, есть тихая гавань. Но где? Сможет ли он туда добраться?

[santehlit]

Внезапно мысль о пристанище стала важнее мыслей мести. Если он его найдет, то все ребятишки будут спасены. А ведь его могут поймать или убить в момент поджога. Стоит ли рисковать? Наверное, преступников за их проступки должны карать боги, а не люди.
На третью ночь пути (днями прятался в прибрежных камышах) Прошка достиг селения черноногих, так и не решив, будет он мстить грабителям-соседям или нет. Укрылся с лодкой в камышах и стал наблюдать.
Днем в деревню возвратился небольшой отряд – должно быть, из неудачного набега. Грабителей изрядно отмутузили – кто остался без руки, кто без глаза, кто-то хромал, кто-то опирался на костыли… и никакой добычи. А многие даже не вернулись – в деревне поднялся вой и плач…..
В трех днях пути от деревни черноногих вверх по течению реки стоит город Тверь.
В тот день звон колокола громко разносился по всему городу. Звонкий, но в то же время тревожный – извещал людей: что-то случилось спозаранок. Едва проснувшийся, зевая, матерясь вполголоса, подтягивался народ на торговую площадь, где стояла колокольня, бухавшая набат.
Взорам предстала картина, которая выветрила остатки сна. Посреди площади, рядом с воеводой Никитой Переславом, стоял чужестранец. Был он невысокого роста, облачен в диковинную одежду – халат и балахоны, смуглый, как арап. Возрасту около сорока лет, на лице аккуратно подстриженная седая борода. Но выглядел он так, как будто побывал на том свете и чудом вернулся обратно. Седые волосы от крови слиплись. Половина лица затекла и почернела, по-видимому, от удара палицей – один глаз вытек. Одежда изодрана в лохмотья и покрыта репейником и грязью. Но, не смотря на свой потрепанный вид, чужестранец выглядел очень спокойным – сложив руки на груди и откинув голову назад, рассматривал прибывающих на площадь людей.
Никита Переслав, смачно прочистив горло, стал говорить так громко, что его голос уверенно разнесся по всей торговой площади.
- Утро доброго всем вам, жители нашего славного города. Собрал я вас в такую рань, чтобы поведать о несчастье, которое приключилось с нашим гостем из земель далеких купцом Синбадом. Вы знаете, что два дня назад, Синбад распродав товары, отправился вниз по реке в свои края. Но вчера утром его ладья попала в засаду – на нее напали какие-то разбойники, обряженные в диких зверей…
- Так это же черноногие, - зашумели в толпе. – Это они, разбойники, так рядятся.
- Всех людей Синбада перебили, лодью сожгли, - не обращая внимания на ропот, звучно продолжал старшина, - он сам еле в живых остался. И теперь у него есть к вам предложение, люди добрые, послушайте его и дайте свой ответ.
Тогда Синбад выступил вперед и начал речь. Говорил он очень тихо, поэтому на площади воцарилась полная тишина.
- Вчера дикие разбойники убили четверых слуг Синбада, но у Синбада в Бухаре еще двадцать слуг. Вчера сожгли лодью Синбада, но у Синбада в Бухаре еще две ладьи. Вчера разбойники захватили дочь Синбада - красавицу Жасмин, а у Синбада только одна дочь. Синбад уже отправил в Бухару гонца, и через двадцать дней в Тверь придет новая ладья, полная товаров. А сейчас Синбаду нужны воины, чтобы спасти свою дочь, отбить ее у разбойников. Синбад щедро отблагодарит всех, кто ему поможет.
Сказав, чужеземец замолчал, ожидая решения горожан.
Зашумела толпа, и понеслись из нее крики.
- Да ты с ума сошел, перс лупоглазый!
- Да кто с черноногими оборотнями в силах сладить?
- Да хрен мы твою лодью когда дождемся – ты сейчас плати, тогда наймемся.

[santehlit]

Переслав поднял над головой кулак правой руки и выкрики понемногу прекратились.
- Ты все сам слышал, купец – Тверь дала тебе ответ. Не сможем мы ничем тебе помочь: нет среди нас желающих. Забудь о своей дочери и отправляйся прочь, пока черноногие сюда не добрались.
Синбад недобро оскалился и что-то пробормотал на своем языке.
В этот момент из задних рядов толпы к центру площади стал пробираться мужчина. Был он на голову выше всех, а шириной плеч не уступал медведю. Он никого не расталкивал – толпа сама расступалась перед ним, освобождая дорогу.
- Лютый идет… Корней Лютый идет… - зашептали в толпе.
Мужчина, которого звали Корнеем Лютым, вышел на середину площади и остановился перед Синбадом.
- Помнишь меня, перс? - обратился богатырь к купцу. - Видишь, как все обернулось. Не захотел отдать Жасмин мне в жены – нет теперь у меня жены, а у тебя дочери.
Мужчины стояли друг перед другом, и невысокому Синбаду приходилось задирать голову, чтобы смотреть Корнею в глаза.
- Я мужик не злой, дочку твою обижать не буду. Подумай еще раз над моим словом. Если согласишься, то сейчас же садимся на коней и едем к черноногим выручать Жасмин. Думай перс, никто кроме меня тебе здесь не поможет.
Вместо ответа купец протянул руку, и его небольшая смуглая ладошка утонула в огромной, как лопата, ладони Лютого.
Час спустя отец Жасмин и кандидат в её мужья покинули Тверь верхами. Они ехали берегом весь день вниз по течению реки. Переночевать остановились в большом красивом, но пустом тереме – куда хозяева-то подевались? И почему поставили здесь его? – ни селения рядом, ни промыслов каких. Просто лес, река и терем пустой, но добро срубленный, богато обставленный внутри – любому князю на зависть.
Путники разместились в комнате с камином, над которым скалила желтые клыки кабанья голова. Разожгли огонь и с наслаждением развалились прямо на полу, на мягком ковре. Брошенный терем вызывал тревогу, но все же лучше спать у огня под крышей, чем у костра на голой земле, усыпанной сосновыми шишками.
В пути контакт установился. Поужинав, мужчины мило болтали и шутили, радовались нежданному уюту. Они не затрагивали тему похищения Жасмин, возможных ее страданий и унижений, но весело болтали о том, как отколотят черноногих.
Синбад с удивлением обнаружил, что Корней Лютый совсем не лютый, а скорей наоборот – веселый, умный, храбрый и сильный человек. Щеки у него разрумянились, взгляд смягчился, глаза блестели. Такой богатырь внушал уверенность.
Похоже, думал Синбад, такой зять мне пригодится в торговом деле. И, пожалуй, может стать моим приемником, надежной для Жасмин защитой, когда умру. От таких мыслей он повеселел и уже не смотрел на мир отрешенным взглядом. Решился поговорить с Корнеем о судьбе Жасмин – чем и как он собирается жену кормить?
Но Лютый идти в помощники купцу не собирался. Вопрос о том, чем будет питаться его семья, Корнея не тревожил.
- Как-нибудь проживем!
На как-нибудь свою единственную дочь Синбад не мог обречь.
Корней вскоре захрапел, а купцу не спалось. Его уже не радовала мысль стать тестем этого бугая. Его Жасмин такая нежная и милая, образованная и утонченная, попадет в руки этого свинопаса? Да ни за что на свете! Растерянный взгляд его единственного глаза растерянно блуждал по комнате в сполохах огня камина – будто ища ответа на вопрос: что делать?