|
|
31.10.2020, 07:44 | #1 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,686
|
- Да пусть стреляет, - Пашка поднялся во весь рост и, не таясь, пошёл вперёд.
Не удалась отцова шутка – а я купился. Когда-то грозные, «МИГи» увязли в густой траве – самим себе надгробьями. При виде их в моих друзьях вдруг жажда загорелась…. нет, ни открытий, скорее стяжательства. Пашка бросился к ближайшему «истребителю». - Мой! Мой! – кричит, столбя своё единоличное право на мародёрство. За ним и другие, словно сорвались с цепи. Тоже мне – крестоносцы в павшем Константинополе! Мне самолёты не нужны – я по ним уже налазился. Пошёл к бетонному строению с амбразурой, выяснить, чем же стращал меня отец. Наверное, это был дот – стены бетонные, а дверь стальная, и единственное окно (амбразура?) зарешечено. Но пулемёта не было – а были здесь диван и кресла, видавший виды столик и буржуйка с трубой в дыру бетонной крыши. С первого взгляда не трудно догадаться, что нога человеческая давненько здесь не ступала. Так не вступить ли во владение? Нет Маленького Брата – тот быстро б окрестил сиё строение в Башню Тамерлана, иль замок короля Артура. И мне фантазия массу версий подсказала, но ясно было лишь одно – здесь что-то можно замутить. Зову друзей: - Идёмте, что-то покажу. Да где там! Тёмные инстинкты властвовали ими до самой темноты - пока излазали все самолёты, убедились, что оружие и приборы с них сняты, пока нашли, что открутить себе, пока откручивали…. Я натаскал в блиндаж обломков бомботары и растопил буржуйку. Что может быть лучше огня – каминного, печного, пусть даже в маленьком стальном бочонке с трубой? Лежа на пыльном диване, подперев щёку, смотрел на его всполохи, изредка вставая, чтобы в очаг подкинуть. После бегства из леса от пьяного голоса, в моей душе вновь воцарились мир и покой, согласие с собой. Пусть друзья с ног сбились, рыская по свалке – Бог с ними! Они, дураки, ещё не подумали о том, что всё, что они сейчас найдут, открутят, отломают, оторвут – им на себе тащить придётся до дома много километров. Так и случилось…. Впрочем, тяготы дорожные им не исправили характеры – на следующий день пришли и вновь по самолётам разбрелись. Что ж мне теперь со скуки умирать здесь, лёжа на диване? Присоединился к изыскателям, нашёл медные трубки, притащил домой. Мысль туманная бродила – сделать индейское духовое ружьё. Но отец придумал им иное назначение – антенну к телевизору. - Не возражаешь? – спросил. Как возразить, если новая антенна уже над крышей? Да и телек с ней стал казать гораздо лучше. Нет, не возражаю. 11 Однажды набежавшая гроза загнала мародеров в дот. Я запалил буржуйку – ребята в креслах, на диване. - Ну, как вам Цитадель? Здесь можно ночевать и никаких урок не бояться – дверь на запор, в окне решётка. Сюда можно на всё лето перебраться – в лесу грибы, вокруг поля с картошкой – не пропадём. Ребята согласились. Нуждасик: - Нет, без оружия опасно. Стащи у отца ружьё. На мой отказ: - Давайте раздобудем автомат. - Где ж его взять? - Со склада утащим, или отнимем у часового. - Он тебе отнимет. Шмальнёт в упор – ему медаль, тебе бушлат сосновый. Ребята согласились. |
03.11.2020, 07:53 | #2 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,686
|
Нуждасик:
- Нет, ну, со склада точно можно упереть – они ж его не охраняются днями. Заспорили, а я задумался, чего они хотят - неужто вправду что-то воровать? Ведь приглашал их только ночевать, а получаются опять команчи – придумал я, а правили другие и превратили детей Природы в воров садовых. Откуда у людей такая тяга красть чужое? Отец мне говорил, что от монголов – за триста лет владычества испортили славян. Так уж пять сотен лет свободны – пора бы уж забыть чуждую нам страсть…. Пока размышлял, парни договорились на склад напасть. Я был против, но пошёл посмотреть, как у них это получится. За самолётной свалкой была взлётка – взлётная полоса аэродрома, потом стоянка летающих машин, штаб, столовая, казармы, дома офицерского состава и, наконец, склады. Подкрались. Лежим в кустах. Вот они, одноэтажные кирпичные строения без окон с мачтами громоотводов - выстроились, как легионы римлян. Ограждение из колючей проволоки, по углам вышки часовых. Не видно никого. Тишина, как перед боем - лишь цикады заливаются в траве, да кукушка из соседней рощи кому-то срок считает. - Пойду, - решился Пашка. – Прикинусь грибником. Попетляв для виду меж берёз, добрался до «колючки». Повертел головой по сторонам и протиснул гибкое тело меж ржавых жал. Тут же на ближайшей вышке показалась солдатская пилотка. Лица не видно – то ли часовой был малорослым, то ли сидел на чём, и лень было вставать. - Стой! Стрелять буду! Пашка вздрогнул и замер в позе неандертальца – руки у земли. Вертит башкой, шарит взглядом по траве – никак понять не может, откуда голос. - Дяденька, - скуксился. – Я за грибами. Смотрите, вон какие подберёзовики стоят! Пилотка: - Сейчас шмальну из автомата – грибов будут полные штаны. А ну, брысь! Пашка вылез из охранной зоны, к нам идёт и вертит головой – пытается понять, откуда голос. Решил, что напоролся на секрет - есть такая форма охранения, когда на каску веточки цепляют, на плечи плащ зелёный. Лежит боец в траве - попробуй, усмотри. Когда мы разъяснили, Пашка кулаком вышке погрозил. Рядом с пилоткой дуло автомата показалось, и мы задали стрекача. 12 Однако горький опыт воров не образумил. - Продовольственные склады так не охраняют, - убеждал Гошка, - и вещевые тоже. Подкрадёмся, заберёмся – фляжек натырим, ремней с пилотками украдём, тушенки и сгущёнки. Два дня бродили по гарнизону, высматривая, где чего бы стащить. Никто нас не задерживал, не прогонял – думали, наверное, что мы из семей военнослужащих и здесь в их домах живём. На третий добрались до свинофермы – была такая в лесочке за складами. Солдаты из неё навоз на тачках возят, туда корма – обратно мясо для столовой. Короче, подсобное хозяйство военного аэродрома. Поодаль притулился склад – длиннющий, с огромными воротами для больших машин. Висит замок и нет охраны. Как не глазели в щели - что там хранится, не смогли определить. Запора не сломать, доски не отодрать. А если приподнять? Заметил я, что подворотня – огромная доска пятидесятка – зажата направляющими на столбах, но створ воротных не касается. Если поднять один конец, из направляющих освободить, то можно отодвинуть и пролезть. Так и сделали – нашли рычаг, упором шлакоблок, повисли на одном конце, другой из направляющих подворотню выжал. Чуть отодвинули – образовалась щель, в которую мальчишке пару пустяков пролезть. |
07.11.2020, 07:06 | #3 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,686
|
Царство полумрака. В углу стоит электрическая зернодробилка, а этого зерна посреди склада целая гора. Я взял в ладонь – колосья пшеницы, ячменя, горох – всё ясно: кормосмесь. Мальчишки смотрят, что с зернодробилки снять.
- Э, кончайте, парни – что хрюшки будут жрать? Опять облом! Вернулись в Цитадель, а нас там уже ждут – прапор с повязкой на руке и кобурою на боку, боец с автоматом. - Вы что тут прячете, паршивцы? А ну-ка, руки в гору и шагом марш вперёд. Идём. О, Господи! Неуловимые команчи в плену - теперь начнутся разбирательства. Впрочем, что нам можно предъявить? Поличных доказательств нет. За «колючку» забрались? Так свалка – территория не охраняемая. Если в ментовку не сдадут, то отбрехаемся. Фамилии наврём и адреса – зачем родителей грузить, ведь это наши личные дела. Допрашивал дежурный капитан: - Фамилии? Откуда? Где живёте? Увельские? А здесь, что шляетесь? А ну-ка, Федорчук, им тряпки в зубы, воду в ведре, и коридор чтоб чистотой блистал. До вечера мы мыли штаб. Когда уже стемнело, нас прапор Федорчук, посадив в дежурный «бобик», отвёз на КПП. - Вон там ваша Увелка, - махнул на дорогу, теряющуюся за границей света фонаря. – Топайте, а после дождичка снова приходите, грязь с пола отмывать. Я попросил: - Ну, что вам стоит – довезете. Мы ночью можем заблудиться. Прапор: - Могу пинка для ускорения дать. 13 Дошли, конечно, но какими муками – голодные, продрогшие, усталые. Поклялись отомстить. Да только дальше клятвы дело не пошло – не могу ребят в набег уговорить. - Есть план, Антоха? Говори. Что толку ноги бить – в такую даль шататься? А Цитадель – ловушка для лохов. Или тебе понравилось у летунов поломойкою работать? Потом Гошка предложил: - Давайте хоть зерна потырим. Три раза съездили удачно. Причём на четверых у нас всего лишь три велосипеда. Я Гошку на рамку посажу, на багажник полмешка ворованных кормов и кручу. Балуевский мешок Пашка везёт. Отец: - Откуда корм? Я соврал: - У элеватора на свалке нагребли. Отец в ладонь взял, посмотрел: - Да, такое и не жалко выкинуть. Но курам только подавай. Четвёртый наш набег был неудачным. Сначала, как обычно – доску отодвинули, залезли, нагребли, навьючились и в путь. Навстречу на телеге, запряжённую лошадкой, два бойца везут в свинарник свеженакошенной травы. - Стоять, орлы! Что везём? Ага, воришки. Попались, сволочи! Мешки наши отняли и велосипеды тоже на телегу покидали. Поехали. Следом мы бредём: - Отдайте, парни, не борзейте – нам дома попадёт. А они: - Ну, может, отдадим – надо поработать. Заставили возить тачкою навоз – свинячий, вонючий. Блин! У меня после этого (одежду постирал, обувь помыл) несколько дней руки пахли. Садимся обедать, а сестра: - Чем воняет? |
10.11.2020, 12:25 | #4 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,686
|
И зырк на меня:
- Руки мыл? У неё на глазах руки с мылом вымыл, показал, а за ужином опять: - Чем это пахнет? Руки мыл? Ладно, навоз мы из свинарника вывезли, а эти говорят: - Травы хрюшкам задайте. Разнесли зелёнку по клетушкам. - Ладно, - говорят служивые, - велики вам отдадим, если покажите, как зерно крали. Мы показали. - Доску назад. Ох, и попыхтели мы. Ни в какую она, собака, на место заползать не хочет. - Откройте, - говорим, - ворота – никак она в паз не попадает. - А вытаскивали вы её с открытыми воротами? То-то…. Потом сжалились – замок открыли, створы сдвинули. Ну, мы доску засунули на место. - Всё? – спрашиваем. Только вернули нам велосипеды, подъезжает Федорчук на мотоцикле. - Ба! Знакомые лица. Опять попались! Теперь с чем? Узнав, решил: - Пора мне познакомиться с вашими родителями. Поехали! Под конвоем направились в Увелку – мы педали крутим, прапор на мотоцикле тарахтит. На первом перекрёстке у больницы Пашка с Нуждасиком, наверное, сговорившись, в разные стороны рванули, кинув нас. Конвойный не переживает: - Вам не удрать. Действительно, куда я с Гошкою на рамке? - Что делать, - спрашиваю, - друг? Может, прыгнешь да через забор – там в чьём-нибудь саду схоронишься. - Вези меня домой, а сам удрать попробуй. - Хорошо подумал? - Меня ведь некому наказывать – тебе же попадёт. Отец мой тоже за ремень ещё не брался, но, Боже мой, как стыдно перед ним воришкою предстать. То-то будет поводов сестре меня шпынять. Подъехали к Гошкиному дому. Вышел дед Калмык. - Ваш пострел? - А что? - На воровстве попался - в милицию отдать иль меж собой договоримся? - Подумаю, - дед не спешил с ответом. - Этот чей? – прапор на меня кивнул. - Соседский. - Ну, думайте. Я ещё вернусь. И мне: - Поехали. Ещё крутя педали к Гошкиному дому, заметил широко распахнутую калитку Печоркиных ворот. Там жил «Уральский парень Вася» с Варварою своей – огромный бородатый и очень сильный мужик. Трезвый – смирнее не бывает, но лишь напьётся – берегись народ. Жена Варвара прячется к соседям, а Вася дома пьёт иль, выйдя, колобродит: - Я уральский парень Вася. Ты уважаешь трудовой народ? Попробуй возразить – пьянчуга так кулаком приложится, что в пору хоронить. Итак, открытая калитка – моё спасение. Васёк, наверное, пьян, жена в бегах. Да будет с ними Бог! Мне б в ворота проскочить, калитку завалить – пусть постучится прапор. Быть может, Васёк ему откроет…. |
13.11.2020, 12:27 | #5 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,686
|
Подъехали. Я прямиком, не прыгая с седла, рулю в ворота. Потом калитку завалил, свой велик за Васин, тут же во дворе стоявший, задвинул – чтоб если вдруг чего, не мой схватили. Бегом в огород, по тележке, приваленной к стене, на пологую крышу сарая взобрался, лёг и замер - жду продолжения событий. Прапор стучит в ворота, требует, чтобы открыли. Вася босой, расхристанный – ну, видно, что хмельной – выходит на крыльцо, прислушивается, к воротам не спешит. Конвойный наш к соседям, но и там завалены запоры – с Васей шутки плохи, когда он пьян. Потыкавшись туда-сюда, прапор вернулся к мотоциклу.
Вася отворил калитку: - Служивый, слышь, ты не к жене моей приехал? Прапор оглянулся: - И к ней, и к вам. Тут паренёк в ворота въехал. Ваш сын? Есть разговор о нём. У Печоркиных не было детей. - К Варваре? Заходи – она уж стол накрыла, ждёт тебя. Прапор, оставив мотоцикл, пошёл к воротам. Потом, будто узрев что-то во взгляде мужика, повернул назад: - Нет, лучше в другой раз. - Стой, сволочь, гад, прелюбодей! – Вася вдогонку. – Сейчас я посчитаюся с тобою! Прапор мотоцикл с толкача завёл, прыгнул в седло, дал по газам и голову пригнул. И вовремя – огромная колода, на которой колют дрова, над нею пролетела. Вася во хмелю и не такие откалывать мог номера. 14 Наверное, неделю с тревогой ждали развития событий, но прапора всё нет – мы осмелели. - Вот сволочи, хотели наши велики себе забрать. - А прапор, тот ещё козёл - проклятый шантажист. Жаль Вася не убил его колодой. - Нет, надо отомстить – нельзя им с рук спускать. - Что мыслишь, предлагай – обсудим. Пашка предложил: - Давайте угоним у них лошадь. Два дня лежали, хоронясь, у свинофермы - на третий повезло. У привязи оставив запряженного конька, солдаты подались на чьё-то поле – картошку воровать. Прапора-то не было. - И никого нет, на ферме пусто, - докладывал Пашка, воротясь из разведки. - Ну, что? – мы переглянулись. - Вперёд? Отвязали лошадь – она безропотно, повинуясь вожжам, потянула за собой телегу. Гошка: - А может, поросёночка прихватим? Потом зажарим. Я с видом знатока на облучок уселся: - Мало шума? Погонь и перестрелок не хватает? Ну, покричи – сейчас сбегутся. Въехали в лес. - Куда ты правишь? - Ну, не в Увелку же. Лесной дорогой добрались до Половинки. - Что дальше? - Видите коней? Сейчас лошадку туда направим, телегу бросим здесь. Распрягли ворованную лошадь, отпустили в поле к коням колхозным – те заржали. - Сейчас отлупят! - Не догонят – стреножены они. Но гривастые и не хотели драться – обнюхались и снова мордами в траву. А тот, что с поросячьей фермы, давай скакать по полю - и взбрыкивал, и на дыбы вставал, и ржал, и ржал, и ржал…. |
16.11.2020, 06:35 | #6 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,686
|
Довольные, что отомстили обидчикам и радость подарили подневольному коню, пошлёпали домой кружным путём – далеко обходя леса с запрятанным в них аэродромом.
15 Наверное, то, что делали мы до сих пор, было поисками темы – она появилась лишь теперь. Ещё когда мы топали асфальтом от Половинки в сторону Южноуральска, Вовка Нуждин сказал: - Я тоже кое-что придумал. И поведал. Нам его план коварный весьма пришёлся по душе, и мы его решили в ближайшие же дни осуществить. Озеро Горькое имеет идеально круглую форму, но весьма разнообразный ландшафт. Его западный берег очень топкий и весь зарос камышами. В них охотники делают скрадки - уток осенью на Горьком видимо-невидимо: тоже прилетают подлечиться перед дорогой дальней на юг. С севера на берег наступает лес – здесь в жаркий полдень отдыхает общественное стадо. И в озере коровки любят искупаться, и в грязи лечебной не дуры поваляться. Восточный с южным берега – отличный пляж. Вода здесь чистая, дно плотное, а побережье – сплошной песок. Под солнцем так, бывает, накаляется, что босым не пройдёшь. Восточный берег наш – отсюда до Увелки километра четыре-три, не больше. Здесь в жаркий полдень выходного дня народу столько собирается, что кажется, посёлок пуст. А южный примыкает к воинской части, там «летуны» обосновались капитально – сделали мостики, туалет. Уборную недоброжелатели потом сожгли, после драки с солдатами на танцах, но мостики не тронули – они ведь всем были по душе. Когда здесь не было вояк, народ сюда стремился – понырять, в песочке загорать и, побранившись, нехотя уйти, когда солдаты приезжали. Им военврачи рекомендовали купаться дважды в день в воде целебной. Перед обедом и после ужина автофургоны привозили сотни две солдат. Пока они снимали обмундирование, командиры разбирались с гражданским населением, выдворяя лишних с ведомственного пляжа. Попадались несогласные уйти. Тогда подавалась команда: «В воду!», и стриженные молодцы прямо по скатёркам-самобранкам, прыгая через тела, неслись к прохладе. На все охи, ахи, визги, писки обывателей, командиры лишь руками разводили – вас предупреждали. Вот этот пляж солдатский стал местом нашей мести. Наш славный пиротехник Нуждин Вовка сделал бомбу – карбид, опилки, вода и шарик надувной. Как там срабатывал взрыватель, осталось тайной для меня. Да Бог с ним! Куда интересней был арантураж. Мы нагребли из песка могильный холм, поставили пирамидку со звездой, венки положили. Эти реквизиты притащили с кладбища. Точнее с его свалки – есть такая, куда сваливают мусор, отслужившие кресты, венки и прочие реликты. Заранее всё приготовив, подъехали с утра пораньше и возвели могилу «Таме-Тунга», под пирамидкою запрятав бомбу. Уехали домой, чтоб не мозолить глаз и не попасть под подозрение. Вернулись ближе к первому солдатскому купанию. Народу уж полно. Мы расположились ближе к ведомственному пляжу. Видим – стоит нетронутой могилка. Люди подходят, смотрят и отходят – всем ясно: чья-то шутка для солдат. Вот и защитники страны, сто метров пробежаться не хотят – пылят в машинах. Солдаты раздеваются, командиры смотрят пляж. Заминка у могилы «Таме-Тунга» - пытаются понять, что за хренотень. Решаются убрать. Но только пирамидку повалили - следом взрыв. Фонтан песка взметнулся вверх, а бравые вояки пали ниц, так тренировано, как по команде «Воздух!». Тут Пашка на ноги вскочил: - Смотрите-ка, ну, герои! И: - Ха-ха-ха-ха…! За ним весь пляж гогочет, даже те, кто не видал причины. |
19.11.2020, 07:24 | #7 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,686
|
Немытых увезли, приехали сапёры, миноискателем обшарили всё побережье. А штатские на пляже ржали и шутками служивых доставали.
С той поры могильный холм на южном побережье стал появляться часто - понравилась затея: народу только дай. Хотели, видимо, солдат от мостиков отвадить, но те приняли меры. Перед купанием пляж тщательно осматривался – всё подозрительное проверялось, убиралось. А штатских гнали прочь. 16 - Им надо пляж совсем испортить, - Гошка предложил. Его затея была проста, хотя трудновыполнима. Он хотел общественное стадо перегнать с северного побережья на южное. - Они там пору часиков потопчутся, и всё – кранты песку: загадят так, что мало не покажется. Ему возразили: - Но ведь и нам тогда там не купаться. Гошка мрачно: - Мне надо Паше отомстить. Пашей звали общественного пастуха. И это та ещё была история. Он как-то Гошку пригласил подпаском – мальчишка за неделю так ухромался, что слёг. Когда поправился, притопал к пастуху: - Пасти больше не буду. Дай мне расчёт за ту неделю. Паша: - Расчёт по осени. - Ну, дай свои – мои потом себе возьмёшь. - А если брошу я пасти, думаешь, мне что-нибудь дадут? Догонят да поддадут – по шее. Иди, паси или прощай – дезертирам заработная плата не положена. Гошка затаил обиду. Была и у меня причина не любить пастуха. У него была шотландская овчарка по кличке Белый. Она разумно пасла коров, набегавшись за день, без привязи лежала во дворе иль у ворот и никого не трогала. Зимой сидела на цепи и, видимо, поэтому зверела. Толкались как-то с горки снеговой, и Моряк меж нас крутился – лаял, за полу хватал и стаскивал вниз ребят, вместе со мной защищая вершину. Не та собачка, что в лесу была, другая, старше – много лет у нас жила. Вдруг подлетает Белый и на Моряка. Они сцепились, но силы явно не равны. Мальчишки побежали за Пашей-пастухом, я кинулся на помощь – схватил за хвост овчарку, потащил, чтобы мой пёсик убежал. Белый на меня – порвал шубейку, прокусил через варежку ладонь, и всё пытался в лицо вцепиться. И вцепился, если бы не Моряк – он не убежал, а бросился меня спасать. Когда я принёс его на руках, он был ещё живой. Отец перевязал ему разорванное горло, оставил в доме. К утру песик околел. - Дай мне ружьё, - сказал отцу. - Собака не причём. Отец взял мою порванную шубку, к Паше домой пошёл. - Что будем делать, сосед? - А я причём? Собака, сука, сорвалась с цепи - с неё весь спрос. - Значит, платить, иль зашивать не собираешься? А ну-ка подойди – скажу на ухо кое-что. Отец шептаться с ним не собирался, а двинул в скулу. Паша вперёд спиною двор пересёк, упал у будки – Белый ему рыло облизал. С тех пор соседи не здороваются. Зиму всю Паша грозил: – В милицию пойду, собакой затравлю…. Весной приплёлся: - Егор Кузьмич, что в стадо будешь отправлять? Мне надо записать. А я за Моряка не прочь с ним поквитаться – ведь Белый околел. |
22.11.2020, 07:23 | #8 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,686
|
В это лето у Паши в подпасках был татарчонок Рафа. Он жил у пастуха, вечерами играл с нами в футбол, у костра покуривал. Говорил, что учится в техникуме, а к Паше пристроился на лето, подкалымить.
- Платит иль ты за хавчик? - Сказал, что осенью расчёт. - Обманет. Ты не первый. - Я мстительный – могу и дом спалить. - Ну-ну…. Гошка подговорил Рафу нам помочь. Надо только Пашу подпоить, предлог придумать – спиртное мы достали. Рафа придумал. Когда поставили стадо на полуденный отдых, он бутылку самогона достаёт: - Вчера у ребят в карты выиграл. - Так ты же мусульманин – тебе нельзя. - Не пью, а угостить хотел. Пастух бутылку цапнул: - Давай. Спасибо. Оприходую. Вот только дояры разъедутся. Паша в питие меры не знал – бутылки не допив, упал. И Рафа нас позвал. Мы в кустах таились с самодельными кнутами. Конечно, не пастушьи, не плетёные из сыромятной кожи, но щёлкать и они могли, чтобы поднять коров в негаданный круиз. - Арра! Гей! Гей! Гей! Стадо поднялось, тронулось и потекло вдоль берега. Сзади Гошка с Вовкой подгоняют, мы с Пашкой сбоку, чтоб не разбежались, а впереди Рафа с кнутом пастушьим на плече и в дудку дует – вылитый Утёсов. За час мы обогнули берег, пришли на пляж. Народ от нас. Коровы катаются в песке, козы на мостиках бодаются. Пашка потешается: - На первый-второй р-рассчитайсь! Равняйсь! Отставить! Равняйсь! Смирно! На месте шагом марш! Песню запе-вай! Не плач, девчо-онка, пройдут дожди…. Солдат на пляже не было. Возмущались штатские. - Вы что творите? Гоните прочь. - Да они сами. И лучше их не злить, а то на вас пойдут. Часа три парнокопытные загорали на солдатском пляже. Оставив несмываемые следы, тронулись в обратный путь. Вернулись в лес, к спящему пастуху. За ним на следующий день приехали, пихнули в «бобик» привезли на пляж. - Это что? - Не знаю. - «Блины» коровьи, а вот тут «бобы» овечьи. Откуда? Паша плечами пожимал: - Не знаю. - Не знаешь? Вот тебе ведро, лопата – убирай. Ослушаться он не посмел – до вечера корпел. Вечером Рафу пытал, но тот плечами пожимал – не знаю мол, стадо до вечера в лесочке загорало: он приглядывал. И все дела. Назавтра только парнокопытные на отдых пришли, за Пашей «бобик» прикатил – пожалуйте на санитарные работы. Хотел пастух подмениться: - Подпаска вам отдам – он молод, прыток…. Военные: - А как же воспитательный процесс? Наука впредь. И так шесть дней. Жалился потом любитель самогона – столько он песка перетаскал, сколь за всю жизнь до этого не поднимал. 17 Что за чушь, Вы скажите, нашли себе забаву – с защитниками Родины так поступать. А я не собираюсь убеждать, что мы наказывали зло. И не хотели вербоваться на службу к дьяволу. Мы мстили? Да нет, скорее мы играли в неуловимых мстителей – и это была наша жизнь. Ну, как не вспомнить без улыбки мой план. Хотя тогда нам было не до смеха. |
25.11.2020, 06:43 | #9 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,686
|
На мысль натолкнул манекен из магазина – отслуживший свой срок и никому не нужный, стоял в углу двора Увельского сельпо. Мы его выменяли за пачку сигарет у грузчика тамошнего. Укутали в мешок и притащили в лес. На свалке самолётной подыскали одеяние – пилотку, гимнастёрку, бриджи, сапоги. Готов солдатик. Мы его назвали «Бровкин».
В те времена на полпути к озеру Горькому стоял маяк. Ну, может, не маяк. Кто-то говорил, что это геодезический знак на самой высокой точке окрестности, кто – каланча пожарная для лесников. Короче, стояло странное сооружение в виде Эйфелевой башни, ну, может быть, чуток пониже. Там была лестница внутри, чтобы наверх забираться. И не одна, а каждому звену (иль этажу?) своя. Наверху площадка, в её центре – столик. Нет, ещё выше был шпиль, но туда уж точно никто и никогда не забирался. А до площадки добирались, кто не боялся высоты. С годами это дровяное сооружение пришло в ветхость. Чтобы отбить у смельчаков охоту голову сломать, лестницы убрали. Однажды, поспорив, с Пашкой наперегонки мы забрались по бревнам внешнего периметра до смотровой площадки. Причём Ястребиный Коготь отстал, а ведь он гимнаст. Но чтобы я не хвастался победой, признался – не сил ему недоставало, а храбрости. Он лез потому, что впереди взбирался я. А с брёвен сыпалась труха, и втихаря они постанывали под нами. На эту каланчу надо было Бровкина поднять. Привязали его к Пашкиной спине, и он полез наверх. Я следом, для страховки. Впрочем, на одно бревно мы опасались вместе залезать - карабкались по перекрещивающимся звеньям. Тяжело. Пашка весь пунцовый – пыхтит и лезет, отдохнёт и дальше. Пока мне легче. Но мне предстоит самый опасный трюк – на шпиль взобраться. Вот мы на площадке. Мальчишки внизу, как букарашки. Посёлок виден весь из края в край и все леса до горизонта. Как там у поэта? «Стою на вершине, Кавказ подо мной…. Пашка сипит: - Хватит трепаться – отвяжи. Я снял с его спины солдата Бровкина. - Не трусишь? - Есть варианты? Может быть, на столик встанешь ты, я тебе на плечи…. Пашка головою покачал. Я плюнул на ладони и полез на шпиль – там стропила с мою руку толщиной. Ну, может быть, чуть-чуть потолще…. И все с гнильцой. Сейчас подломится какая – и всё, кранты. Парить буду, как птица в небесах. Как там в песне про Орлёнка: - Не хочется думать о смерти, ребята, в пятнадцать мальчишеских лет…. Пашка философски: - Дурак ты, а не орлёнок. Всё! Я на шпиле. Выше только облака. Сюда, как мне известно, ещё никто и никогда не забирался. Спущусь на землю – будет слава, убьюсь – признают дураком. Верёвку из-за пазухи достал и Пашке кончик вниз спустил. Он Бровкину его на шею намотал. Понятен стал коварный план? Я вверх тяну, Пашка снизу помогает - на стол взобрался. Всё – Бровкин в петле висит, качаясь. Второй конец я закрепил, спустился на площадку. Пашка подмигнул: - Небось, ручоночки трясутся? - Нормалёк. А эти гаврики внизу, смотри-ка, загорают. Пашка предложил: - Давай помочимся на них – соврём, что Божья благодать. Снизу донеслось: - Эй, вы чё там, прохудились? И мы спустились. |
28.11.2020, 07:40 | #10 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,686
|
На следующий день у маяка столпотворение. Впрочем, заметили удавленика ещё вчера, но пока сообщили, то, да сё…. Смельчаков забраться не нашлось. И вот с утра милиция, пожарные, зеваки…. Впрочем, огнетушители приехали зазря – их лестницы только до второго звена хватало, на каланче таких двенадцать.
Какой-то пьяный шалопай в герои рвался: - Залезу за пузырь. Мильтоны его сначала от вышки отгоняли, а потом с собой забрали – вернулись без него, с биноклем. - Кажись, вояка. Послали за военными. Те тоже вокруг вышки походили, в бинокли посмотрели, поехали считаться. Вернулись: - Все на месте. Так день прошёл. Всю ночь у маяка стояла милицейская машина. Лишь утро осветило крыши, народ из посёлка валит – слух прошёл, что удавленика снимут вертолётом. Ну, как бывает в фильмах – машина зависает, по трапу спускается герой…. У маяка все в сборе – милиция, командование аэродрома, пожарные зачем-то. Ждут вертолёт. Он появился, сел неподалёку. Посовещавшись с руководством, вертолётчики вновь подняли машину в воздух, сделав круг, над вышкою зависли. Ниже, ниже…. От винта по травам побежали волны. Срывает кепки, треплет волосы и уши заложило. Вдруг шпиль сложился, рухнул на площадку вместе с Бровкиным. Бревно, откуда-то сорвавшись, кувыркаясь, полетело вниз. Народ шарахнулся от маяка. А у меня сердце защемило – чёрт, мог бы так и я! Подполковник авиации бегом к «УАЗику» и в говорилку: - Тра-та-та-та…. вашу мать! К ядреней фене улетайте! Вертолёт, чуть приподнявшись, взял курс на аэродром. День закончился в бесплодных разговорах. Народ судачит – кому-то надо лезть. Но начальство всё решило по-другому. Наутро подогнали трактор – огромнейший бульдозер из карьера. Основание маяка опутал стальной трос. Зевак оттеснили на безопасное расстояние. Трос натянулся – маяк охнул, подломился и рухнул, взметнув облако пыли и пепла. Нет, то был не пепел – труха древесная, кружась, накрыла всю ближайшую окрестность. Прощай достопримечательность Увелки, свидетель моей отваги глупой! Когда из-под обломков Бровкина достали, народ за животы схватился: - Ну, лиходеи! Ну, забавники! Майор милиции в сердцах фуражку натянул на брови: - Гад буду, если не дознаюсь. Вот тогда попляшут у меня. Нам его клятва не понравилась. - Линять надо, - сказал Нужда. И Пашка согласился: - А я сегодня ж к тётке в Златоуст уеду. Гошке некуда линять. И мне придётся за компанию страдать, трястись от страха в ожидании ареста. 18 Но жизнь – непредсказуемая штука. Дома отец: - Поедем к деду сенокосить. Кинул в мешки (они специально из брезента сшиты и крепились по бокам у заднего сиденья мотоцикла) сети, лодку надувную, и мы поехали в деревню. Петровка вся жила последним происшествием. Механизатор чинил свой трактор, и то ли где искра случайно проскочила, то ли чиркнул спичкой неудачно, прикуривая – вдруг вспыхнула на нём пропитанная ГСМ одежда. Дед Егор Иванович: |
Читайте на литературном форуме: |