|
|
18.08.2023, 05:05 | #1 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,682
|
А в ответ тишина – осталась невеста без жениха: Захарка спал в обнимку с подушкой. И шуряк его будущий вместе с гитарой куда-то пропали. Что делать: ночь на дворе, село незнакомое, друг спит, невеста его пялится мне в лицо – что делать-то?
- Что делать будем? – спрашиваю её. - А что все делают? Хочешь спать – ложись. - С Сашкой или с тобой? - Так с обоими – он же в моей постели лежит. Кровать широкая – разделись, легли, утолкали одетого Сашку к стене. - Ну, что, красавица, искушай. - Да, больно надо! У тебя бес в трусах, ты и проси. И я поплёл: - Тёмный вы народ, девчата – неправильно к сексу относитесь. Это ведь природная необходимость, ну, как нужда, а вы ей мужиков на аркан ловите. - Ишь, как завернул. Давай, лучше ври – говори, что осыплешь золотом, бриллиантов накупишь. Вам, мужикам, врать не привыкать. Может, понравится байка твоя – возьму и дам, чего хошь. - А как же Сашка? - Он ничего не потеряет – я за него замуж пойду. - И это будет порядочно? - Вон как запел - говорил про нужду. Чувствуя себя свиньёй, сунул руку к ней под ночнушку. Э-эх, гнилушка девка, а жить-то хочется! Господи, прости! Она хоть и пьяная душа моя, а всё-таки тягостно ей и досадно – так-то вот, перед другом. Все бабы …ляди! Из-за них рвётся на каболку дружба морская. От сомнений и азарта, от стыда и желания меня словно корёжило изнутри. Два было меня – один мял и готовил девушку к соитию, другой, рыдая на коленях, просил прощения за прегрешение то ли у Господа, то ли у друга. «А что я хочу? – мучил себя. – Живи сегодня, моряки говорят, а завтра умрём во славу Отечества. Так вот оно, сиюминутное счастье – лежит обок, с писькой и сиськами. Что ещё надо? Чем недоволен? Почему же сердце истекает кровью?». Наверное, страшным усилием воли можно сдержаться – не трогать девку, и дальше будет спокойная жизнь, чистая совесть, прежняя дружба. Впрочем, какая может быть дружба между будущим инженером (начальником?) и шофёром – ты хоть себе-то не ври. И тело жжет недоступное совести, неподвластное разуму, необоримое, непреодолимое желание плотское. И утешение есть – ей тоже хочется: вон как изгибается под рукой, паровозом пыхтит. В следующее мгновение и я уже задыхался в нелепых движениях, не ведая, что творю. Прости, Санёк! Вот и не стало нашей дружбы, скрепленной годами службы – я её членом насмерть пронзил. Спишь безмятежно, а меня мучает совесть – щемит и плющит. Как дальше жить? Я был так утомлён телесно, истерзан душевно, что проснись сейчас Санька, вцепись в мою глотку – умер бы без борьбы. Почему-то после греха смерть не страшна. - Ты спишь? – спросила партнёрша по сексу. Я не ответил. - Ну, спи. Я сразу проснулся, хотя и не спал: - Боже, какая дикая грязь! Что же нам теперь делать? - Ну, вот заныл, как маленький мальчик. Не падай духом, - она сказала. – Всё обойдётся. - Слушай, мне лучше втихаря смыться, чтоб Сашке завтра в глаза не смотреть. - Куда, дурачок? Он тогда сразу заподозрит, что было что-то. - Он ревнует тебя? - Да не особо… |
21.08.2023, 06:04 | #2 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,682
|
- Да-а, натворили мы делов.
Она фыркнула горделиво и презрительно: - Давай считать, что не мы, а природа…. Впрочем, все вы такие, мужики – сначала клятвы, а потом в кусты. Вот ты как свинья себя ведёшь: получил своё и вместо благодарности, ворчишь – захрапи ещё. - А что тебе надо? - Поцелуй меня, - и подсунулась тёплыми губами. Мы несколько раз торопливо поцеловались. Блин, всё к одному! - Сашка хороший, - она вдруг сказала, - когда напьется, не бузит, а быстренько засыпает. Она опять поцеловала меня. - Прости меня, шлюху портовую. Ты ведь наш с Сашкой друг, и я могу немножечко тебя полюбить, пока он спит. Верно? - Завтра он спросит – как ты провела минувшую ночь? - Не-а. Извиняться будет, что напился, - говорила она с презрением победителя, глумящегося над побеждённым. - А если и спросит, ты соврёшь – ложь это ведь главная защита человека. - Опять за своё? Лучше храпи, если больше не хочешь. Мне приснился кошмар – я прыгнул из окна общаги и разбился насмерть. Зимы не было – под головой, расколовшейся надвое, асфальт, кровь, булькая, вытекала из черепа. Вокруг стояли и говорили обо мне люди, а я смотрел в бездонное небо и жалел себя. Ни грамма не отдохнувший во время сна, встал утром совершенно разбитым. Вчерашняя тоска давила душу, а мне казалось, что и этого мало - когда очень плохо, всегда хочется, чтобы стало еще хуже. Сашка с невестой завтракали за столом. - А-а, вот и ты, голубчик, - удовлетворенно сказал он. – Ну-ка, садись и рассказывай, что у вас тут вчера было, когда я отрубился. - А где можно умыться? – глухо спросил и взглянул на невесту, чтобы выиграть время, готовясь к ответу, и выяснить по её лицу, что она сама рассказать успела. Она отвернулась. Склонился у рукомойника, а Сашка мне в спину: - Вы что, перепихон устроили над моим бездыханным телом, а? Сейчас я вас выведу на чистую воду. Она молчит – почему я-то выкручиваться должен? - Слушай, Саня, отстань. Голова болит…. Есть похмелиться? Сел за стол – выпивки не было. Я в сердцах: - Ничего из вчерашнего не помню, а если сотворили что с моей девственностью, то я вас, Захаровы, по судам затаскаю. - Точно! – восхитился Саня. – Он же у нас ещё мальчик. Ну, мать, тебе за поллитрой бежать. - Ладно, схожу, - это вызвался я. Оделся, а от магазина, расспросив обывателей села, пошел на трассу и по ней потопал в сторону Верхнего Усцелемово, оглядываясь на попутки. Вот когда валенки-то пригодились! Поддонок и трус! Поддонок и трус! – клял себя, топая по обочине. Нет, это не подлость, только идиотизмом объяснить можно моё поведение этой ночью. Я уже не знал – ехать мне к Постовальчику или нет. Нужен ли я ему, такой гад подлючий? С попуткой повезло. И дом нашёл быстро – только Вовки там не было, а жили в нём его мать, отчим и дочка отчима. Друг проживал в общежитии механизаторов – было такое в селе Верхнее Усцелемово. Вахтёрша у входа объяснила, где его комната. Дверь оказалось открытой, и я сразу вошёл. Комната была полупустая, грязная и ободранная. Вдоль стен громоздились кровати, собранные в два яруса. На одной из них спал кто-то одетым. Мой друг закадычный, тоже одетый, храпел на замусоленном матрасе, брошенном на замусоренный пол. Рядом с его лицом стояли перепачканные мазутом унты, похожие на двух бронзовых псов, что охраняют вход в подземелье. После морозной свежести улицы в ноздри шарахнуло крепким ядрёным запахом табака, перегара и вонючих носков. |
24.08.2023, 05:55 | #3 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,682
|
- Рота подъём! – гаркнул я.
Вовка долго просыпался, потом, кряхтя, сел и стал чесаться. - Башка болит, - заныл он. Вообщем, не впечатляющая встреча после трёх лет разлуки – то ли он меня не узнал, то ли не рад совсем. - Сейчас поправим, - я хлопнул бутылкой водки о стол. Ухватившись за спинку кровати, Постовалов тяжело поднялся и побрёл к столу, заваленному грязной посудой, пнув по дороге стул. - Гадюшник долбанный, - проворчал он и по пути ткнул кулаком в спину спящему человеку. – Петруха, лечиться будешь? Подъём! Сел за стол, дунул в стакан, поставил: - Наливай. Я свинтил пробку с бутылки: - Брат, ты меня узнал? - Да Толька ты Агарков, - сказал он буднично. – Налевай. Выпил налитых полстакана, выдохнул: - Хорошо! А я думал твиндец идёт. Потом склонился над столом: - Чибон, чибон, полцарства за чибон! Я догадался, о чём это он, когда Постовал нашёл и вставил в рот окурок, чиркнул спичкой. - Вовчара, ты ж не курил! – удивился я, бросив на стол сигарет пачку. - И не пил, - согласился кореш, но бычок дозобал. Петруха заскрипел кроватью, поднимаясь: - Ты помнишь, как вчера пришёл? Как что – ты в двери замок выбил. Я посмотрел – замок косо висел на двух шурупах. - Нехрен было запираться. - Да кто запирался? Мы в карты играли, кричали – сейчас! сейчас! – а ты ждать не стал. И всех разогнал. - А нехрен… Бросив бычок в стакан, из которого пил, Вовка вдруг заорал: - Вставай, Петруха, посуду мой – гости у нас. Мне вдруг стало нестерпимо жаль Постовалова Вовку, моего соратника боевого по Анапской учебке: таким его не чаял увидеть – грязным, вонючим, небритым. - Что, брат, случилось? – спросил я, когда Петька ушёл, свернув клеёнку со стола вместе с посудой, а бутылку переставив на подоконник. - А-а! – Вовка махнул рукой. – Жизнь распропащая. У меня, брат, такое чувство, будто я давно умер, и все смотрят на меня, как на труп и шарахаются, чтоб не воняло под носом. Людей ненавидеть начинаю. - Дома неприятности? – осторожно предположил я. Вовка вздохнул, покачал головой и надолго задумался. Ожил, когда появился Петруха с чистой посудой на чистой клеёнке. Хлопнул меня по колену: - Не падать духом, флот! Мы ещё всем врагам поссым на могилы. На закуску Петруха пожарил яичницу на электроплитке и сварил кофе в турке. На вид ему было лет тридцать, и между делом я спросил его о Вовке. - Он сам знает, что делает, - был ответ. – Нянька я ему что ли? Разлили водку по стаканам, подняли, я вместо тоста: |
03.09.2023, 05:12 | #4 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,682
|
- Надо же, не узнал, - усмехнувшись, я повернулся к Петрухе, и в следующее мгновение чуть не отправился в мир иной.
Вовка ударил меня пустой бутылкой, метя в косицу, но промахнулся, или я в последнее мгновение успел отстраниться. Вскочил, с грохотом опрокинул на него стол. - Ты что, скотина, совсем охренел?! Но видел, что разговаривать с ним бесполезно. Трясущимися руками натянул куртку и пошёл прочь. Он догнал меня в коридоре, схватил за плечо: - Нет, собака, ты так не уйдёшь. - Да пожалуйста! – я врезал ему от души. – Отдохни, приятель. На улице смеркалось. Как мне выбраться из села? Это была проблема. 4 В общежитии шёл планомерный ремонт – сначала второй этаж, потом третий…. Добрались и до нас. Расселили весь этаж по студгородку – нас в седьмую общагу приборостроительного факультета, впрочем, здесь и аэмщики обитались. Комната на первом этаже, со всеми неудобствами: рядом лифт - гром очумелый круглые сутки. И ещё окно на север – когда ветер оттуда, замерзаем люто. Олег забрал свои вещи и насовсем переехал к тёще с тестем. А на его место вселился Шурик Силинский под шумок неразберихи – с Копейской (пригород Челябинска) пропиской ему это не светило. Так вот, вселился Шура и начал наводить свои порядки, а вернее беспорядки – наотрез отказался дежурить по комнате. Он, мол, своё на службе отмахал тряпкой и веником – пусть теперь молодые…. Интересно, кто у него молодой? Вовка Боков – его друг и сокурсник. Сазиков – на третьем курсе. Остаюсь я – первокурсник. Но товарищ Силинский, не много ли на себя берёте? Вам ли, рядовой из стройбата, помыкать главным корабельным старшиной погранфлота? В нашей комнате вместе с пылью и грязью поселилась атмосфера неприязни. Сазиков вскоре вернулся во вторую общагу и где-то жил у друзей нелегально. Полюсами конфликта стали я и Силинский. А он (конфликт) всё зрел, набухая. И не мог не набухнуть, когда в комнате такой кавардак – на полу пыль и окурки, на столе, тумбочках, подоконнике грязная посуда непервой свежести, похожая на руины. И вонь ещё та…. Лежал и читал книгу, когда вдруг услышал знакомые хрюкающие звуки и гнусавое сопение, от которого с души воротило настолько, что я, наверное, в жизни свинину больше есть не смогу - Силинский возник на пороге с объёмной авоськой. - Подъём, морфлот, праздновать будем! – он зазвенел стеклотарой, уставляя стол батареей бутылок – водку не пил, а любил вино, поглощая его в неимоверных количествах. На моё пренебрежительное молчание зафилософствовал: - Вижу твою устойчивую неприязнь к собратьям по разуму, пребывающим в состоянии алкогольного опьянения, но, тем не менее, хочу напомнить, что праздник на календаре, и душе нормального человека требуется разрядка. Коль тебе это Богом не дано, то буду уповать, хотя бы на немое сочувствие. Подчёркиваю – немое, ибо тебе вряд ли доставит удовольствие препирательства с выпившими соседями. Чему завидовал – у Силинского в любом состоянии всегда получалось закручивать витиеватые фразы, даже когда язык уже заплетался. Вошёл Вовка Боков, задержавшийся, наверное, в гальюне: - Что лежишь, старшина? Девчат полный коридор – ждут тебя. Он к тому, что сегодня 23 февраля, и общага готовилась к праздничной дискотеке. - Айда, выпей с нами. - Не пью и пьяниц презираю, - теперь я это уже сказал вслух. - Вот характер! – восхитился Боков. – Уважаю. |
06.09.2023, 02:25 | #5 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,682
|
- Все мы не пьём, пока не нальют, - глубокомысленно изрёк Силинский и мне, - Вставай, уже налито.
Они выпили без меня. Силинский косился, не зная к чему прицепиться: - Слушай, если ты и сегодня не потрахаешься, то уже не трахнешься никогда. - Тебе что за надобность обо мне печалиться? - Так сегодня же наш праздник – девки задаром дают, не надо упрашивать. - Ну, так, по презервативу тебе в обе руки, рядовой Силинский – один на голову, другой на головку! Да не перепутай, Кутузов! Мы обменялись с Шуриком взглядами – при этом взаимная неприязнь перетекала из глаз в глаза. Путешествие к язычникам Титечных гор не прошло для меня даром - я начал верить в изначальную заданность всего на свете и невозможность выбора. С Силинским сталкивала меня судьба. Но, в отличие от дикарей, вера в неё моя была проще – это вера в добро и зло, и незачем искать ничего иного, незачем напрягать голос и серое вещество, кого-то переубеждать, доказывать, объяснять, что он не прав и поступает плохо: зло надо бить и гнать, чтобы восторжествовало добро. Шура Силинский сейчас для меня олицетворял исчадье ада. Я до боли сжал зубы - наступал момент истины. Боков влез, отвлекая внимание: - Блин, как башка-то жутко болит с твоей бормотухи, Саня. Но Шура не отвлёкся: - Ты, моряк, пойми, что в жизни нам дорог каждый миг, а ты прожигаешь их с дурацкими книгами. - Это лучше, чем пить бормотуху! Силинский поправил: - Мы не пьём, а готовимся. Меня в бутылку несло: - Слушай, а ты никогда не жалел, что маленьким не загнулся? В комнате воцарилась напряжённая тишина, даже Боков уши прижал – что-то сейчас будет. Шура гневно вылупил на меня глаза и прохрипел зловеще: - С нами за стол сесть западло? Да убиться веником в совхозной бане! Я встал и сел напротив Силинского – не потому, что испугался, просто так удобнее препираться, глядя в глаза, а не отмахиваться фразами, лёжа в кровати. Прежде, чем довести конфликт до логического конца, я хотел понять, что он за человек, что им движет и куда, есть ли бесстыдству его предел. Люди, ничего не добившиеся в жизни, объясняют успехи других случайной удачей или мошенничеством. Я, в отличие от Силинского, считал, что человек — сам творец своей удачи. Залог успеха в нас, а не вокруг да около. Сноровка и упорство, дорогой друг – когда им станешь, я объясню тебе теорию удачи. - Скажи мне, отец родной, можешь ты хоть однажды совершить благородный и бескорыстный поступок? Силинский упорствовал в своём стремлении оставаться дебилом: - В комнате, что ль прибраться? Могу, но не буду. Ну, и о чём с таким говорить? В хрюкальник дать? Ну, так пусть попросит. Шура спросил: - Ты что, флотский, действительно надеешься, что какая-нибудь дура сама придёт и скажет тебе – возьми меня, я твоя? - А весь смысл жизни в том, чтобы нажраться и кого-нибудь трахнуть? - Тяжёлый случай, - Силинский повернулся к Бокову. Боков: - Парни поднимите вот так руку, а теперь бросьте резко вниз и скажите – а пошло оно всё нах…! Ну, полегчало? Давайте выпьем – в конце концов, праздник. |
15.09.2023, 05:20 | #6 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,682
|
- Я тебе понял. Ты им передай…. Впрочем, нет – иди-ка сюда, я тебе сейчас в тыкву дам, они сами увидят и, надеюсь, поймут.
- Не хвались на рать идучи, а хвались идучи с рати, - скаламбурил Мизон и растворился в толпе. Девушку я отыскал. - А я тут причём? – спокойно хмыкнула она. – Ваши дела. - Значит, ты мне их не покажешь? Ну, давай подождём, - и я пригласил её на медленный танец. - Ты чего съел, что такой воинственный – мало девчат что ли? - А ты почему такая ветреная – тебя уже любят, а ты хвостом вертишь? - Чудесно, - она усмехнулась. – Один один. Как хоть зовут тебя, богатырь? Я представился. - А тебя? - Меня зовут Наталья Алексеевна Зелинская, — с вызовом объявила девица. Везёт же – Силинский, Зелинская…. А может, судьба? Впрочем, она не казалась пропастью, в которую можно упасть с обрыва. Я наплевал на внутренний голос, который вкалывал сверхурочно и советовал оставить её. - Ладно, где твои ухажёры? - Не терпится, что ли? – огрызнулась она. - Меня этот шум достаёт. Может, пойдем, прошвырнёмся по парку, пока тут все скачут? Мы расстались, чтобы одеться, а потом встретились на улице возле общаги. Пошли в парк. Лунное колесо, рассыпая звёздную пыль, катилось по небу. Вокруг чернели вековые ели, и блестел снег. Три фигуры, как тени, плелись за нами. - Не страшно тебе? – ухмылялась она. - Дожить не дадут, - посетовал грустно: обстановочка угнетала – придётся драться в меньшинстве, ведь честь не сохранить на сберкнижке срочным вкладом. Где-то в глубине души готов был смириться с вероятностью того, что трое одному накостыляют, но допустить, чтобы меня просто так забили насмерть, как скотину на бойне, я не мог. Даже представил, как буду драться и материться от избытка злости, а она будет слушать и смотреть, как сучка смотрит на бой кобелей, выбирая себе пару. Сделав по парку пару кругов, вернулись в общагу, где по-прежнему орала музыка и бесновались придурки, которые почему-то думали, что они студенты. - Что-то робки твои кавалеры. Она молчала, она грустила и лишь спросила: - Ты домой? - Давай заглянем ко мне, возьмём сигареты и где-нибудь посидим – только подальше от этой свистопляски. Она согласилась. А зря. Пресвятая дева Мария! Что творилось в нашей комнате! К известным уже окуркам и мусору добавилась лужа блевотины на полу, в которой безмятежно почивал гуманоид; но, приглядевшись, узнал в нём Силинского. Боков с бледным лицом маньяка-убийцы спал на кровати, в башмаках и пальто. Когда успели уплясаться? За курткой заходил – всё было чин-чинарём. А теперь и духом русским не пахло - в воздухе стоял резкий запах блевотины, увядших цветов и, кажется, гнилых лимонов. К нему примешивался омерзительный душок кошачьих испражнений. Боже, и это мой кубрик! Мне показалось, враги в моей хате – ворвались, изнасиловали мой быт и не ушли. Хотелось им отомстить - крушить и пинать, и ещё выть от ярости. Меня уже самого тошнило и колотило, как салагу при добром шторме. Глядя на второкурсников, я всё глубже осознавал, что здесь дальше жить невозможно. И не буду - прямо сейчас уйду, куда глаза глядят. Кинулся собирать вещи. Наташка за спиной: |
25.09.2023, 05:36 | #7 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,682
|
Не смотря на привкус, что меня «имеют», справедливости ради должен сказать, что у Наташки была идеальная фигура – стройная и пропорциональная. Мне не думалось, что сходные мысли обо мне проходили и у неё в голове. Тем не менее, мы были вместе – месяц, другой…. Соприкасались ведь не только телами. Нашим душам (умам?) находились общие темы. Кое-что, мне неприметное, она открыла во мне сама. Например, что я заядлый индивидуалист – мне бы в сторожке лесной хорошо было жить. Что какая-то призрачная честь для меня выше ума, и на этом меня легко поймать, как глупца. Что я готов рисковать собой, считала она, ради товарищей. Но это было не так. Разочаровался я к тому времени в любви и дружбе. Из всех полученных на старте жизни чувств неизменных осталось два – вера в судьбу и своих родителей.
Однажды Дипломник принёс шведский порнографический журнал – минет крупным планом. Серёга Мизонов, листая страницы, вздохнул завистливо: - Живут же люди! И получил подзатыльник от Люды. Однако, Дипломник выключил свет (чтоб не краснели) и настоял, чтобы все наши барышни высказались по теме. Юля (его подруга): - Только за хороший подарок. Люда: - Только по пьянке. Наташа: - Только любимому человеку. На следующий день Сергей приволок две трёхлитровки пива. Дипломник картинно встал на колени, попросил у Юльки руки и протянул ей коробочку с обручальными кольцами. А я не знал, где найти Наташке любимого человека. Тем не менее, когда стрелки будильника сравнялись вверху, и Дипломник, выключив свет и прибавив звук, объявил: «Девочки, оральный секс», я получил сполна, как и все. Иногда мы дискутировали, выключив свет – это тоже придумал Дипломник, считавший, что макияж (или отсутствие оного) шибко сбивает с умных идей. Итак…. - Высшее предназначение женщины – дарить мужчине детей. Причём здесь институт? Он что, нам добавит счастья? – задал тему Дипломник явно для Юльки, которую желал после свадьбы засадить за пряху (сковородку? зыбку? доску гладильную?) Люда сказала весьма весомо: - Со времён Адама и Евы брак для женщины – муж и дети – самое великое счастье на свете. Для мужиков ещё спорт, друзья, но скажите, зачем вам глупая жена – бестолковых детей производить на свет? Наташка потребовала: - Пусть Тоха скажет. - Я хочу семью. Хочу любящую жену, которая подарит мне детей. Но что я взамен ей подарю? Стипендию? Кровать в общаге? Когда стану начальником, тогда и женюсь. Мои слова прозвучали матом в светском обществе – надолго воцарилось гробовое молчание. Потом Юля робко спросила: - А как же трудности пополам, через тернии к звёздам? Чем закалится твоя семья? Понял, не то я сказал – ни здесь и ни этим ушам. Вот что значит честь (правда?) хорошо, а ум лучше. Мне нравились мои новые друзья – они смотрят на мир чистым взглядом, а из дружбы растят любовь. Мне до них пока далеко. Иногда наступали времена, когда Наташка выходила из своего всегда равновесного состояния. Я, честно говоря, не знал, что с ней в такие минуты делать и замыкался в жалости к самому себе. Хотелось быть ей полезным, но ненавижу ложь, которую плетёшь, утешая расстроенного человека. А иногда в отчаянии хотелось сказать: «Наташ, ты выйдешь за меня?» Это когда она говорила в сердцах: «Ты не любишь меня!». Хотя это уже было не по правилам – это был удар ниже пояса. Я хотел верить, что Наташка без иллюзий относится к тому, что мы вместе спим, а она в часы раздражения была явно разочарована мной. После такого приступа она ещё пару дней вела себя холодно и надменно, а потом ничего – отходила и становилась ласковой и общительной. Людка сказала, что это в ней иногда взбрыкивает полячка. |
28.09.2023, 05:52 | #8 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,682
|
Как же они не похожи были, наши девчонки! Юлька – губки бантиком, глаза васильковые, волосы взбиты сахарной пудрой, всегда ущербная и беззащитная, её, казалось, и комар обидит. И ещё – восхищённая, влюблённая, доверчивая и наивная. В такую впору самому влюбиться. Люда – мягкая и хозяйственная, красотой не блещет, но заботливая. С такой очень жить удобно. Наташка – ну, о ней я уже говорил. И вот такие, абсолютно разные, они дружили – на рабфаке, потом в институте. Если у одной завёлся мужчина, то мужчины должны быть у всех троих. Но судьба всегда рулит по-своему.
Как-то в начале апреля меня остановил Слава Ишунькин, председатель бытовой комиссии общежития № 2. Высокопарно, по-королевски спросил: - Ты Толя Агарков с первого курса? - Если других там нет, то я. - Вот тебе билет на огонёк в День Космонавтики. Он на двоих, но придёшь один – дама у тебя там уже будет. Всё понял? - Абсолютно ничего. - Смотри, вот написано – 12 апреля, студенческая столовая, в 20-00, столик № 12. Опять не понял? Ты будущий инженер или хрен собачий? И расхохотался своему вопросу. Судя по всему, потешательство над людьми было у Ишунькина любимым занятием. - Там видно будет, - сказал я и билет взял. На двоих, между прочим. - Это куда? – спросил Иванов, увидев приглашение в моих руках. - Испить вина, воскурить благовоний в благостный день в честной компании, а заодно стать свояком или зятем Ишунькину Славе. Серый ничего не понял. Да и не надо. В урочный день, в урочный час поднялся я на второй этаж студенческой столовой комплексных обедов – это в которой подносы с едой ползут на конвейере, и выбора нет. Зал был накрыт для корпоративной пирушки. В торжественной части с бокалом в руке декан поздравил присутствующих с наступившим Днём Космонавтики – нашим профессиональным праздником. За столиком № 12 сидели Ишунькин с женой и ещё одна дама – по ходу вечера так и не выяснил, то ли его сестра, то ли её, но жена была симпатичней. Её и пригласил на первый танец, когда выпили и закусили. Джо Десен рыдал по-французски, а по-русски звучало бы так – где же ты, и где искать следы твои…? Ишунькина жеманно протянула мне руку: - Под такую мелодию не отказывают. И я пожалел, что не попросил большего. А Славик, наверное, приревновал – когда мы вернулись, зашипел на ухо, что ждут меня не дождутся за гостевым столиком со своим стулом. Там действительно был полный комплект, всё факультетское начальство – декан Владимир Иванович Есин, секретарь комитета комсомола Анатолий Маркин, председатель студенческого профкома Борис Севрюков и председатель студсовета общежития № 2 Владимир Бабченко, который представил меня: - Вот она, Владимир Иванович, моя замена. Декан: - А я его знаю. И протянул мне стакан наполовиненный коньяком. Мне всегда тяжело давались разговоры с большим начальством, особенно когда хвалили - просто язык к небу присыхал. И я молчал, пил и думал. Выбор Владимира Бабченко мне показался очевидным: я коммунист, учусь хорошо, срочную отслужил, пришёл старшиной – кого же ещё? Мог с таким же успехом возглавить и комсомол, и профсоюз факультетский – жаль посты были заняты, а Бабченко уходил на диплом. Словом, к новости я отнёсся довольно спокойно и философски – надо, сделаем, о чём речь. Допил стакан и подумал, что после выборов стану начальником для Ишунькина – может, бабу у него забрать? Мне налили ещё, и я загрустил – как быть с Наташкой? Ей мужик нужен под боком, а не приходящий - такие у них правила в комнате. Предложение Бабченко и участие в застолье в честь Дня Космонавтики решил до поры до времени сохранить в тайне – сказал, что был в кабаке с ребятами. |
01.10.2023, 05:07 | #9 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,682
|
- Хорошо поел? – осведомилась Наташа.
- А ну, давай посчитаем, сколько жиров и холестерина впихнул в себя…. И стал перечислять чего и сколько съел и выпил за двумя столами, под аккомпанемент Мизона, который печально пел, пощипывая струны, какой-то средневековый сонет: Смотри, как чаша глубока А ты не сделал ни глотка Не зря она тебе дана Скорее пей её до дна…. Его хриплый голос нагонял тоску. В полночь Наташка мне отдалась, не подозревая о скорой разлуке. Перевыборы студсовета общежития № 2 состоялись в конце апреля. Бабченко отчитался о проделанной работе, которую признали удовлетворительной, потом стал зачитывать по одной из списка кандидатуры, рекомендуемые к избранию в студсовет. Названный вставал, кивал головой и стоял, ожидая приговора собравшихся. Последним подняли меня. Выступил Вася Виноградов – студент, коммунист, сантехник в общаге, живший с семьёй в отдельной комнате. Он толи вычислил, толи узнал о светившей мне должности и потребовал, чтобы я рассказал биографию и заслуги у общества. Видимо, сразу захотел поставить меня на соответствующее (подконтрольное ему, избирателю) место. Я рассказал. Вася крикнул: - Твоё кредо? Я не задумываясь: - Всегда! Народ рассмеялся, а Вася не понял, задумался и отстал от меня. Первое заседание нового студсовета проводил отчитавшийся председатель Бабченко: - Сейчас я предлагаю избрать председателя, а другие посты вы поделите сами. Попросил меня встать. - Как кандидатура? Супротивников не нашлось. - Тогда первое заседание объявляю закрытым, - меня приобнял. – Пойдём со мной, представлю тебя коменданту. Главное в твоей работе – научиться ладить с Галиной Константиновной. Найдёшь общий язык, будешь кататься, как сыр в масле: в почёте и славе, не найдёшь – быстренько уберут. - Вот он наш новый председатель, - представил меня в комендантской Бабченко. – Прошу любить и жаловать. - А-а, Палундра, - царапнули быстрым взглядом коричневые глаза, - где живёшь? - В седьмой общаге. А почему палундра? Это же крик опасности на корабле. - Форму снял, значит Палундра – так ещё Москаленко говорил. (Георгий Иванович Москаленко, бывший моряк, студент ДПА, председатель студсовета, а ныне проректор института по АХЧ). Вот ключи от 314-ой, переезжайте. Вас же трое? Четвёртым к вам пойдёт комиссар – такой миленький мальчик. Комната была что надо – уютная, чистая, с накатом в виде берёзок на стене, с веткой клёна до перил балкона – и никого. Поплёлся за вещами. Господи, объясниться с Наташкой пособи. Ребята дипломатично вышли. Я собирал вещи. Наташа презрительно на меня смотрела и, сидя на стуле, качала ногой. - Ты такой разумный стал за последнее время. Говори спасибо. |
04.10.2023, 05:32 | #10 |
Заслуженный участник форума
Регистрация: 04.07.2017
Сообщений: 1,682
|
Я молчал, боялся запутаться в тенётах лжи, а правда была слишком сурова – правда в том, что я её не любил. Наташка тоже замолчала – ругаться, значит признать себя побеждённой, польская кровь ей не давала. Так и расстались.
Встретились через месяц. Пили чай перед сном вчетвером – Сазиков, Подкорытов (новый комиссар общежития) и Вовка Боков. Вдруг за окном: - А-гар-ков! А-гар-ков! Выходи, подлый трус! На балкон вышел – внизу пьяная компания. - Одевайся и дуй сюда. Со свадьбы Дипломника и Юли вернулись аэмщики: Мизон, Люда, Наташка и ещё несколько лиц обоего пола - водки привезли. Пошли к фонтанам. Мизон пел: Ещё деревья спят под снежной тяжестью, Ещё кружатся белые метели, А мне всё кажется, а мне всё кажется, Что ты вдруг скажешь, первое апреля…. Мне было грустно и после выпитого. Не прочь был заночевать у Наташки по старой памяти, но она даже не смотрела в мою сторону. Потом её подхватил на руки какой-то пьяненький удалец и занёс, покачнувшись, над водою, все ахнули – сейчас уронит. Подумал, уронит - набью ему морду, и Наташка простит. Но паренёк, не выпуская ношу из рук, прыгнул в фонтан. Все рассмеялись. А я повернулся и пошёл в общагу, надеясь, что меня окликнут. Но меня забыли. 5 Кому-то пришло в светлую голову сделать ДПАшников комбайнёрами, и начались факультативы в конце семестра. Народ волновался, народ бушевал, потому что не понимал, зачем ракетостроителям механизаторские права – ну, есть же, к примеру, автотракторный факультет, шли бы туда. Но приказ есть приказ и даже угрозы – того, кто не получит права, к сессии не допустят. И вот уже формируются бригады, выбираются бригадиры, и на доске приказов появились адреса уборочной страды. В открытую дверь комнаты общественных организаций меня окликнул декан: - Анатолий, зайди. Пожав руку, сказал: - Ты права получи – не будут лишними, но поедешь не на уборку, а в стройотряд – надо нам тебя приодеть. Вот познакомься, Олег Винокуров – командир лучшего в институте отряда. - А я его знаю, - щупленький парень пожал мою руку. – Мы с тобой вместе начинали в ДПА-101. - Я там был только месяц на стройке, а потом на службу ушёл. - А я в это время в стройотряде работал – как с рабфака начал, так каждый год. Спасибо Владимир Ивановичу. Декан стыдливо потупил глаза, и я понял – не безвозмездно. Мне что, тоже надо презент ему привезти? Да, без вопросов. После сессии приехал за вещами домой, но отец не одобрил мои устремления – сказал, сначала сена накосим. И я задержался, поселился на чердаке со своей старой резиновой кроватью, от вида которой забегали мурашки по спине – так густо нахлынули воспоминания детства, не только мыслями, но и запахом. Ах, какие мне здесь снились сны! И как на заказ дожди зарядили. Отец про покос: - Подождём. |
Читайте на литературном форуме: |