Верочка

Маленькая женщина создана для любви, а большая – для работы...
Верочка была маленькая. То есть, биологически она уже выросла вполне и даже имела ребенка, правда, увидев ее впервые, я подумала, что мелкий рыжий шкет, орущий густым басом на весь лес, просто чей-то там ребенок, которого не с кем оставить, поэтому Верочка тащит его, упирающегося, за руку. Он пылал, как пожар, своей огненной стриженой макушкой, а Верочка была цыганистая, смуглая, с копной черных вьющихся волос на голове.
Они пришли к нам знакомиться. Оказалось, что восьмидесятилетняя бабка Вера, сидевшая каждое лето в прокате словно баба Яга уже много лет и, параллельно с этой несложной работой вырастившая Верочку, свою внучку, теперь получила "в подарок" рыжего правнука. Я представила, как теперь "счастлива" бабка Вера, которой и так целый день досаждали туристы со своими спальниками и раскладушками. Она скрипуче ругалась на них:"Вот черти, ходят и ходят в свои походы, вот бы дома сидели! Только рюмку нальешь, они опять в дверь барабанят!" Строга была бабка, а тут еще правнука подкинули! С ним особенно не забалуешь, - юркий шнурок.
Дети подружились сразу. И хотя Антонио (мы перекрестили его из Антона) не был Донжуаном, по причине своего двухлетнего возраста, девочки явно соперничали из-за него. Смешно было наблюдать за этими "скарабеями" двух, трёх и четырёх лет, которые катались по лесу на своих коротеньких ножках.
- Антонио, иди ко мне, - кричала Катя, полагая, что она имеет право приказывать по праву старшего, но тот поворачивал свои оглобельки в сторону Жени, которая заливалась колокольчиком по поводу и без повода, и Катя надувала губы...
Верочка была глупа. Но глупа она была так непосредственно и откровенно, после каждой фразы собеседника изрекая "вот это да!" или "да что ты!", словно радуясь, что получила совершенно бесценные сведения для себя, и красива, что на ум невольно приходили слова Вертинского "если глупость божественна, ум - ничто!" Я смотрела на Верочку с удовольствием. Жизнь в ней клокотала вулканом и била горным водопадом. Приходя в гости, она никогда не садилась на предложенный стул, а все время пританцовывала, делая шаг назад, вперёд и в сторону, словно собиралась сию минуту бежать дальше или уже начать вальсировать прямо тут, на лесной поляне.
Через какое-то время к Верочке приехал муж. Я без колебаний согласилась с бабкой Верой, что он весьма "отвратный тип". Рыжий, наглый, беспардонный, хамоватый парень двадцати двух лет, он понимал, что не нравится бабке Вере и даже не старался стать ей хоть чем-то милее, напротив, хамил с удвоенной энергией. Слава Богу, его визит продлился недолго, всего пару выходных. Верочка, казалось, была рада его отъезду даже больше, чем мы, поскольку ее доброе сердце разрывалось между бабкой и мужем. Иногда она ему изменяла, чтобы взять реванш за какую-нибудь обиду.
Порою, мы все вместе ходили на катере к дяде Толе. Бабка Вера получала тайм-аут для принятия горячительного, а мы с Верочкой отдыхали от постоянного контроля за детьми.
Единственной, но весьма прискорбной нотой в нашем с ней знакомстве было то, что Антонио являлся отчаянным садистом. Верочка лепетала что-то про отцовские гены, но не останавливала сына, когда тот брал в руки пустую кефирную бутылку и наталкивал туда всевозможных лесных жучков и кузнечиков, предварительно оторвав у них крылышки и лапки. Мои девчонки бурно протестовали, даже пытались драться из-за этих козявок, но Верочка просто уводила Антонио, чтобы мелкий, рыжий, ревущий доктор Лектор мог вволю потешиться и поиздеваться над беззащитными насекомыми.
- Вот смотри, в этом мире все взаимосвязано! - говорила я Верочке. - Так нельзя, это катастрофа. Парень будет подрастать и выбирать более крупные объекты для издевательств. А природа отплатит той же монетой всенепременно!
Но Верочка поддакивала мне, ахала, кивала, но ровным счётом ничего не делала. Ей казалось, что в ее, такой "незначительной" слабине, даваемой сыну, заключается родительская любовь. Она думала, что любит рыжего Антонио, как большая, настоящая негритянская мама. И хлопала в свой семейный там-там, стараясь создать хотя бы видимость гармонии тем, что никак не вмешивалась в течение событий.
Не знаю, связала ли Верочка то, что произошло в последствие, с несчастными букашками, утрамбованными в кефирную бутылку (Антонио старался изо дня в день, пока не наполнял ее под завязку), а меня, так что-то прямо торкнуло, когда зимой, во время нашего мучения в московской квартире, раздался телефонный звонок и взволнованный, с хрипотцой, Верочкин голос сообщил, что "поддатая" бабка Вера оставила Антонио одного на кухне в ожидании, когда сварятся рожки в большой эмалированной кастрюле. Голодный ребенок решил проверить, готовы ли макароны. Он каким-то образом дотянулся до ручки и опрокинул все кипящее содержимое кастрюли на себя.
- Тридцать семь процентов поражения кожи, - всхлипывала Верочка, - никто ничего не гарантирует, нужна плазма крови с антибиотиками, но нам ее не достать...
У меня была приятельница, работавшая на скорой помощи в четвертом Главном управлении.
Я обратилась за помощью к ней, и Лена сделала всё, что нужно, одним словом, мальчика выходили.
Через некоторое время позвонила бабка Вера, под влиянием несчастья резко завязавшая с алкоголем, и сказала, что ничем существенным отблагодарить меня не может. Она была твердо уверена, что я жду от их семьи благодарности, иначе зачем бы мне стоило помогать несчастному Антонио. Честно говоря, мне бы очень хотелось, чтобы спасибо сказал рыжий папаша, но он ограничился тем, что чуть не убил бабку Веру, которая все же сделала мне королевский подарок, - она отдала нам прокат.
Познакомив меня с нужными людьми, она расписала им мои «недюжинные способности» в области службы быта, к которой я имела такое же отношение, как любой обыватель, хоть однажды бравший вещи напрокат.
Итак, мы стали номинальными владельцами большого деревянного дома на каменном фундаменте, стоявшего посреди леса. Большая солнечная терраса-контора, склад со стеллажами для спортивного инвентаря и две комнатенки - это был дворец, по сравнению с вагончиком на колесах и уже третье наше пристанище в зоне отдыха Фрунзенского района.
Иванов отнесся к переселению с сомнением. Думаю, его напрягало то, что теперь мы становились не очень зависимы от его приездов по выходным, так как кроме удобств в проживании, получали еще и деньги: с выручки я должна была перечислить фиксированные двадцать пять рублей в месяц, остальное считалось зарплатой. Я теперь была сама себе хозяйка и могла послать Ивановских друзей куда подальше. Итак, бабка Вера представила меня своему начальству и пятнадцатого мая я поехала в Тушино собирать инвентарь.
Выезжали мы на крытом грузовичке. Дети сидели в кабине вместе с водителем и Ивановым, мы с собакой лежала в кузове на спальных мешках, черепаха, котенок и кенарь парились вместе с нами в коробке, переноске и клетке соответственно. Иванов выглядел горой вспотевшего и униженного тела, втиснутого в невероятно узкое пространство и страдающего ни за что.
В зону отдыха мы приехали после обеда, небо хмурилось, дети и живность, накормленные в восемь часов утра, сильно проголодались и выражали это каждый по-своему. Мы с Тигрой выпали из кузова, и я почувствовала первые капли дождя на своем лице. Иванов с водителем разгрузили весь скарб на высокое каменное крыльцо проката, пока я бегала к генералу за ключом от дома и, как только вернулась обратно, я увидела Иванова, сидящего в кабине грузовика.
- Знаешь что, Тима, - сказал он с тоскливым выражением на красном от натуги лице, я решил вернуться в Москву с этой машиной, а то дождь начинается, сколько я тут еще проторчу неизвестно, а ты и сама справишься, - и он улыбнулся, как нашкодивший первоклассник.
Меня каждый раз поражало несоответствие его мощной героической фигуры с его поступками, это всегда было оригинально, неожиданно и в самый неподходящий момент. Но упрашивать и уговаривать, а также рыдать перед этим человеческим браком я не собиралась. Всё давно было ясно. Скорее, для меня явилось бы шоком, если бы он поступил по-человечески. Я повернулась спиной к отъезжавшей машине, открыла обитую стальным листом дверь проката и мы с девчонками стали волоком затаскивать инвентарь внутрь, пока его не намочило усиливающимся дождем. Вскоре к нам подтянулся генерал и, как бы ни относился он с сомнением к нашей здоровенной, дурковатой собаке, а все-таки помог распихать по стеллажам многочисленные "материальные ценности". Спальные мешки были особенно тяжелы, - пуленепробиваемые, набитые ватой, да ещё и с капюшонами...
Поблагодарив генерала, сокрушавшегося по поводу панического бегства Иванова, о коем до сих пор он "был совершенно замечательного мнения", впрочем, как и многие другие люди, которым супружник нравился посредством своего невероятного обаяния добродушного бегемота, засунула в детей какую-то скорострельную еду, надела купальник и, вооружившись половой тряпкой, стала отмывать помещение от прошлогодней грязи.
- Ладно, - горько думала я. В конце-то концов, ведь это я нарожала детей, они мои и я о них обязана заботиться. Нет в этом ничего особенного или удивительного, а то, что Иванов такая падла, так это ему в жизни не повезло. Изменю с первым встречным!
Неожиданно зарычала наша собака Тигра, она пулей вылетела с террасы и залаяла, видимо, вознамерившись кого-то сожрать. Не выпуская грязной тряпки из рук, лохматая, в намокшем зеленом купальнике, - как была, я выскочила на крыльцо. В лучах заходящего солнца, подняв руки кверху, словно сдаваясь, на тропинке стоял незнакомый парень. Моя шавка скакала вокруг него, радуясь неожиданному приключению. И тут я увидела, что глаза у парня голубые, лицо открытое и доброе, он высок, строен, и очень похож на мальчика, по которому я обмирала, когда училась в восьмом классе...
Нет, не думала я тогда ни о судьбе, ни о том, что все в мире взаимосвязано и закономерно, мы просто стояли и смотрели друг на друга, - я на крыльце, а парень на тропинке.
- Руки опустите, - крикнула я, - собаки не любят, когда руки салютуют!
Это теперь я смеюсь, рассказывая, что нашла мужа в лесу под елкой, дескать, он замерз, потерялся и плакал... А тогда я сама была несчастной, тридцатипятилетней тёткой, оставленной посреди леса в шестидесяти километрах от дома с двумя маленькими детьми и целым скотным двором, пытающейся при помощи половой тряпки отбиться от действительности…
Теперь-то я вполне осознаю, почему говорят, что браки совершаются на небесах, а третьего июня самого замечательного лета в моей жизни, я стояла растрепохой на мостике своего маленького корабля, несшего меня в удивительную страну Любовь, и не подозревала, что ждёт меня впереди.
Верочка умерла, родив второго ребёнка. Она спилась. Я узнала об этом не так давно, ведь мы потеряли друг друга из вида с началом смутного времени, названного кем-то перестройкой. Зона отдыха Фрунзенского района приказала долго жить. Теперь это частные владения. В речку Катышню сбрасывают сточные воды хозяева новой жизни и она несёт их прямо в краны наших московских квартир. А это уже, как кому нравится.
«Первый встречный» помог мне вырастить детей, скоро мы отметим нашу серебряную свадьбу.

[fiatik]

в рассказе есть жизнь

Сообщение от fiatik

в рассказе есть жизнь

Таки я этой жизнью жила. Спасибо, Валера!

[fiatik]

Сообщение от Тимофеева Наталья

Таки я этой жизнью жила. Спасибо, Валера!

да на здоровье)

вишь, дело то какое, литература забита измышлениями и спекуляциями
рефлексии, фапанье на модные идейки и тд
а передать мгновения жизни - не так просто

такшта респект

впрочем, честно предупреждаю: сие респект быдлографомана, автора бессвязных и мутных обрывков ни о чём, просравшего все конкурсы, в коих конкурсил, отвергнутого всеми рашинскими журналами и забаненного на фуевой туче литресурсов)

Сообщение от fiatik

да на здоровье)

вишь, дело то какое, литература забита измышлениями и спекуляциями
рефлексии, фапанье на модные идейки и тд
а передать мгновения жизни - не так просто

такшта респект

впрочем, честно предупреждаю: сие респект быдлографомана, автора бессвязных и мутных обрывков ни о чём, просравшего все конкурсы, в коих конкурсил, отвергнутого всеми рашинскими журналами и забаненного на фуевой туче литресурсов)

Раз конкурсы просрал, значит талант!

[Калаф]

Сообщение от fiatik

да на здоровье)

вишь, дело то какое, литература забита измышлениями и спекуляциями
рефлексии, фапанье на модные идейки и тд
а передать мгновения жизни - не так просто

такшта респект

впрочем, честно предупреждаю: сие респект быдлографомана, автора бессвязных и мутных обрывков ни о чём, просравшего все конкурсы, в коих конкурсил, отвергнутого всеми рашинскими журналами и забаненного на фуевой туче литресурсов)

Валера, не стоит огорчаться. Конкурсы все политизированы, как и премии. А настоящий творец пишет не для премий. Вспомни, сколько литераторов писало "в стол". Разные для этого были причины, но хорошие вещи всё равно становятся известны. К тому же, один хороший читатель предпочтительнее целой толпы любящих жевательную литературочку. Считай, что в моём лице такой читатель у тебя уже есть. Респект, друже, пиши и не думай о тех, кому твои рассказы не нравятся, шли бы они лесом. И полем.