Виртуальный человек

[михель гофман]

ВИРТУАЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Во*второй половине двадцатого века все экономические, социальные процессы были направлены в русло формирования нового психологического массового человеческого типа, виртуального, органично существующего в отрыве от реальности в виртуальной среде массовой информации.
Технология изменяла общественную структуру и*общественное сознание значительно эффективнее политических средств и*социальных реформ, так как в*технологическом обществе большая часть общественных отношений происходит через фильтр технических устройств, используемых индивидуально, телефон, телевизор, компьютер, Интернет. Человек свободен в*своем выборе, он*может ими пользоваться или нет, но*без них, сегодня, он*не*может существовать и*должен адаптировать себя ко*всем окружающим его машинам.
Беспроволочный телеграф, телефон, став общедоступными в*начале ХХ-го века, предоставил не*только огромное количество контактов между людьми, но*и*само качество общения стало иным. Богатство, разнообразие и*нюансы непосредственного контакта было упрощено до*плоского голоса в*обрезанной модуляции, и, абонент, как физический объект, превращался в*звуковой фантом.
Сегодня на*это никто не*обращает внимания, это стало привычной частью жизни, но*произвело шокирующий эффект на*широкую публику в*20-ые годы прошлого века, когда телефон в*Америке стал широко распространенным. В*употребление вошло слово «phony», производное от*слова «telephone», его активные формы*, «phony*up», надуть, и*«phony it*up», выдать одно за*другое, и*тогда это воспринималось как подмена, подмена реального человека его звуковой фикцией.
После телефона появились кинематограф, телевидение*и, наконец, Интернет, создавшие новую культуру жизни, виртуальную культуру, которую, в*начале ее*появления, называли «phony culture», культура подмены.
«Воображение правит миром и*управлять человеком можно только благодаря воздействию на*его воображение»., говорил Наполеон. Сила человеческого воображения беспредельна, религиозные социальные идеи, овладев воображением масс, изменяли мир в*течении столетий.
В*19-ом и*в*первой половине 20-го века мир изменяла политическая и*экономическая идеология, о*назначении которой испанский философ Ортега-и-Гассет писал в*первой половине 20-го века:*«Назначение идеологии состоит в*том чтобы заменить реальный, нестабильный и*иррациональный мир на*мир, в*котором нет места двусмысленности».
В*первой половине ХХ-го века идеология была, по*преимуществу политической, технические возможности ее*распространения были лимитированы, а*эффективность ее*влияния на*сознание также ограниченной, так как она обращалась не*к*индивидуальному а*к*массовому сознанию.
К*концу XX-века американский футуролог Фукуяма провозгласил наступление «Конца Идеологии», но*это был не*конец идеологии самой по*себе, а*конец массовой политической и*религиозной идеологии, она исчерпала свои возможности. Информационная революция позволила расширить идеологическую обработку на*всем поле общественной жизни. Отвечая на*всё многообразие интересов, она смогла растворить общие идеологические концепции во*множестве информационных продуктов, внешне совершенно нейтральных. Идеология, поэтому, перестала восприниматься как пропаганда, так как ее*проводит не*государственное Министерство Пропаганды, а*«свободные» средства информации, развлечений и*культуры.
В*выработку идеологии необходимой системе, «...вкладываются огромные средства и*используются все виды науки и*техники. Вся мощь массовой цивилизации мобилизована для создания непроницаемого барьера между нами и*реальными фактами жизни»., писал классик американской социологии Даниел Бурстин в*1960-ые годы.
Сегодня барьер между реальностью, и, созданной современными средствами информации картиной мира, исчезает, так как факты реальности в*них представлены как игровые элементы. В*этой игре зрительных и*словесных образов всё утрачивает свою стабильность и*очевидность главное в*ней движение, развитие, постоянное изменение. Став участником игры, потребитель информации и*зрелищ перестает воспринимать мир серьезно, в*игре критическое отношение невозможно, оно выглядит смешным и*наивным.
Сменяющиеся цветные картинки на*телевизионном или компьютерном экране создают ощущение огромной динамики событий, но*цель внешней динамики скрыть узость и*статичность содержания. Калейдоскоп массовой культуры примитивен как цитатник Мао, и, также как цитатник Мао, использует набор элементарных истин. Обрушивая на*зрителя лавину образов и*беспрерывного действия, он*блокирует возможность разглядеть те*несколько цветных стеклышек из*которых калейдоскоп составлен. Назначение этой увлекательной игры не*только отвлечь людей от*участия в*решении фундаментальных для общества проблем, но, нейтрализовав способность отличать реальное и*от*фантазий, скрыть создателей мира иллюзий.
В*70-ые годы прошлого века они еще были видны. В*таких фильмах, как The Parallax View, Night Moves, The Conversation, они обозначались как военно-промышленный комплекс. В*90-ые годы, в*фантастическом фильме «The Dark City», на*вопрос о*том «кто виноват», ответ был уже другим*, это комплекс индустрии массовой культуры.
В*фильме, город контролируется инопланетянами, проводящими эксперименты над людьми. Каждую ночь инопланетяне меняют личности своих подопытных, каждую ночь новая личность возникает на*месте вчерашней. Меняется внешность людей, меняется вся обстановка вокруг. На*самом*же деле, реальность остается неизменной, космические пришельцы, создают иллюзорный мир, внутри которого они могут контролировать сознание обитателей города, изменяя лишь их*видение мира.
Инструментом изменения и*манипуляции сознанием является компьютерная система, охватывающая весь город. В*сознание каждого, подвергающегося настройке (turning), закладываются компьютерные образы, состоящие из*готовых компонентов, фрагментов из*фильмов и*телевизионных программ. Память каждого индивида конструируется из*готовых, фабрично изготовленных, наборов предпочтений, вкусов и*темперамента. Никто не*помнит кем он*был изначально, утратив память, горожане становятся бессильны перед манипуляторами.
В*другом фантастическом фильме, «Трумэн Шоу», герой живет не*зная, что его окружают бесчисленные скрытые видеокамеры, а*сам он*является невольным участником телевизионной мыльной оперы. В*фильме, богатый саберб, в*котором живут преуспевающие и*счастливые люди, легко узнаваем американским зрителем*— это и*есть «настоящая Америка», в*котором живет процветающий средний класс. Городок, со*стороны выглядит вполне реальным, но*при ближайшем рассмотрении становится понятным что это декорации телевизионного шоу, образ, какой должна была*бы быть вся Америка.
Здесь все фальшиво.Дома из*фанеры, цветы из*бумаги, шерстяные ковры из*синтетики, также фальшивы и*люди, не*проживающие свою уникальную индивидуальную жизнь, а*проигрывающие заданные им*социальные роли. Друзья Трумэна Бербанка, его родственники, его жена*— актеры. Единственный, кто этого не*знает, главный герой. В*конце фильма он*обнаруживает, что им*манипулируют, но*изменить что-либо вне его сил. Чтобы выжить в*этом искусственном мире надо его полностью принять.
«Жизнь театр, и*люди в*нем актеры», говорил Шекспир, но, в*его время театр жизни был физически конкретен, актеры достоверны, все роли и*тексты распределены, зритель знал свое место в*партере и*сама линия, отделяющая театр от*реальной жизни, осознавалась всеми. В*виртуальном театре сегодняшнего дня мир предстает как фантасмагория, в*которой нет сценария пьесы, актеры импровизируют в*соответствии с*моментом, актеры смешиваются с*залом, зрители появляются на*сцене.
В*реальном мире человек время от*времени чувствует им*манипулируют, в*виртуальном*же, мастерски создается ощущение полной свободы, независимости, так как кукловоды и*механики сцены не*видны в*массовке, где все манипулируют всеми.
В*фантастическом фильме «Матрица», вышедшим на*экраны в*1999*году, показывается будущее современного информационного общества. Матрица* это гигантская информационная сеть, в*которой суперсовременные технологии создали декорации свободы напоминающие естественные формы жизни. Матрица дает своим обитателям возможность свободно изменять и*обустраивать среду обитания, но*только внутри правил обозначенных самой системой. Однако, Матрица еще не*доведена до*совершенства еще есть диссиденты пытающиеся ей*противостоять. Морфеус, лидер группы сопротивления, пытается объяснить новичку, Нео, что такое Матрица: «Матрица*это пелена перед твоими глазами, которая развернута чтобы скрыть правду, и*не*дать увидеть истину. Это тюрьма для твоего разума».
Тюрьма обычно представляется как физически существующее, замкнутое пространство из*которого нет выхода. Матрица*это качественно другая тюрьма, тюрьма виртуальная, в*ней обитатель чувствует себя свободным, так как в*ней нет решеток, клеток, стен. Нечто вроде современных зоопарков, воспроизводящих декорации природы, искусственную, улучшенную среду обитания ничем не*напоминающую железные клетки с*бетонными полами старых зоопарков. В*современном зоопарке нет клеток, животные могут свободно передвигаться, но*лишь внутри невидимых границ. Свобода их*передвижений иллюзорна, это лишь фантом свободы, декорации свободы, в*которых неослабный и*полный контроль перестает быть наглядным, видимым. Благоустроенный человеческий зоопарк современного общества создает ту*же иллюзию свободы.
Матрица*это прообраз будущего, в*котором манипуляция физической средой обитания сменяется на*манипуляцию знаками, символами, кодами фрагментов реальной среды. В*игре знаками, образами вещей, людей, явлений, действий, первоисточники всех этих знаков, органическая реальность, исчезает. Отражения, т.е. тени вещей, явлений и*действий становятся важнее самой вещи, явления и*действия, и, также, как в*пьесе Шварца, Тень, отражение человека, его тень, становится хозяином человека.
Смена прямого, физически ощутимого контроля на*виртуальный, произошла настолько внезапно и*незаметно для большинства, декорации выполнены настолько достоверно, что сегодня мало кто способен отличить фальсифицированную свободу от*свободы реальной.
Как и все другие формы человеческого существования свобода в постиндустриальном обществе виртуальна. Свобода, как и*все другие формы человеческого существования условна, условность* основное качество отличающее общество от*естественной природы.
Каждая национальная культура формирует свое, особое видение мира. Специфика американской культуры способность воспринимать фантазию как реальность вырастала из*присущего всей американской истории оптимизма, веры в*то, что в*этой стране любые фантазии можно претворить в*жизнь.
Первые американские колонисты новый поселок называли городом, новую школу, с*двумя-тремя помещениями для учеников академией, колледж университетом, кампания, открывшая несколько магазинов в*различных городах страны, называла себя торговой империей.
Американский публицист Генри Стил Коммаджер, «Их, (первых колонистов), совершенно не*беспокоил разрыв между идеалом и*реальностью. В*их*сознании идеал и*был реальностью. Американец чувствовал, что все возможно, что все ему под силу в*этом новом, прекрасном мире, и*история подтвердила его интуицию».
Стефен Беннет, американский писатель конца 19-го века, следующим образом описывает впечатления нового иммигранта из*Европы от*только что построенного поселка Дикого Запада. Европеец видит несколько десятков хибар, наскоро сколоченных из*досок, образующих нечто, что с*трудом можно было назвать улицами, стоящими в*середине малярийного болота. Его американский проводник с*гордостью называл это убожество городом.
В*глазах европейца, американец был либо сумасшедшим, либо клоуном, но, в*представлении его американского проводника, это был великий город, потому что он*видел не*то, что было перед глазами, а*то, что было перед его внутренним зрением, и*он*называл убогий поселок тем именем, под которым он*был занесен на*карты, Афины. В*Америке множество безликих городков и*поселков, носящих названия всех европейских столиц, и*у*американцев это не*вызывает ни*смеха, ни*иронии, воображение сильнее чувства реальности.
«Америка открыла новые возможности восприятия мира, создала новую эру, эру симуляции реальности где подделка превратилась в*саму реальность, где воображение и*реальность неразличимы». Французский философ Бордияр.
Но*Америка не*была одинока, ту*же симуляцию реальности создавали и*другие страны. Это общее направление материалистической цивилизации, создающей новый мир в*котором иллюзии должны подменить собой реальность. Эта сверхзадача была видна уже в*самом начале ее*становления.
Ее*теоретически обосновал еще в*20-ые годы прошлого века Максим Горький, «Действительность вполне реальна, но*еще не*истинна, она только сырой и*грубый материал для создания всечеловеческой истины. ...надо поставить вопрос: во-первых, что такое правда? И, во-вторых, для чего нам нужна правда и*какая? .... если к*смыслу извлечений из*реального добавить, домыслить, по*логике гипотезы, получим тот романтизм, который способствует революционному отношению к*действительности, отношения, практически изменяющего мир..»..
Оруэлл, комментируя в*1968 году свою книгу «1984», «Любую фальшивку можно сделать реальностью если общество изменит само понятие реальности, воспитает новое сознание... Самих понятий правды и*истины просто не*существует. Правдой является все, что показывается средствами массовой информации (или дезинформации) в*данный момент, в*следующий момент ее*сменит другая правда. Не*верьте своим ушам и*глазам, верьте только тому, что вы*видите и*слышите на*Телескрине».
Сегодняшний Телескрин, телевидение, контролирующее как сознательное, так и*бессознательное в*человеке, возникло из*нежелания общества видеть мир во*всей его сложности, в*глянцевых картинках легче жить .
Америка изначально создавала образцовый мир в*разветвленной системе декораций. В*физической реальности построить его было невозможно, но*он*возможен в*виде плоских глянцевых картинок, за*которыми можно скрыть объем, сложность и*противоречивость мира.
Рабиндранат Тагор писал об*Америке в*1949*году: Они (американцы) боятся реальности жизни, ее*счастья и*ее*трагедий, и*создают множество подделок, строят стеклянную стену, которая отделяет их*от*жизни, но*отрицают само ее*существование. Они думают, что они свободны, также, как муха, сидящая внутри стеклянной банки. Они боятся остановиться и*осмотреться, как алкоголик боится моментов отрезвления».
Во*времена Рабиндраната Тагора «жизнь за*стеклом» воспринималась как особое, специфически американское качество жизни, так как все ее*компоненты складывались на*основе развития Американской Мечты. Но*логика развития материалистической цивилизации превратит жизнь за*стеклом телевизионного и*компьютерного экрана в*единственно возможную форму существования для всего человечества.
Огромная информационная Сеть, покрывающая весь мир, превратит человека из винтика экономики в*положение компьютерной ячейки, в*один из*многих миллионов микрочипов, из*которых будет состоять разум глобального компьютера, в котором все следят друг за другом и контролируют друг друга.
Алексис Токвиль, гениальный провидец, еще в*начале 19-го века, видел будущее массовой цивилизации когда писал, «Никто не*будет в*состоянии подняться выше понимания манипулируемой толпы, включая самих манипуляторов».
Токвиль, правда, не*мог предвидеть, что технологическая цивилизация, во*второй половине XX*века, будет способна контролировать не*только внешние формы жизни и*поведения, но, проникая в*глубины человеческого сознательного и*бессознательного, создавать человека со*стандартным мышлением, стандартным поведением, минимального человека, сведенного до уровня микрочипа мировой информационной сети.
Мировая сеть это система кривых зеркал*манипулирущая образами, отражениями реального мира. Отражения, т.е. тени вещей, явлений и*действий упрощают и замещают собой многослойную противоречивую реальность. В*пьесе Шварца, «Тень», отражение человека, его тень, становится хозяином человека.