Остался солнца поцелуй на грудках сереньких синиц

[Valerii]

В пожаре бересклета догорает бабье лето

На ветру твой голос ломкий,
кружит жёлтая позёмка,
и весь день роняют клёны
на дорожки лист калёный.

Сизари расчертят небо
и к ногам - за крошкой хлеба,
веточки берёзы в парке
золотой мерцают аркой.

Осень вовсе нам не внове,
не лови меня на слове,
что в пожаре бересклета
догорает бабье лето.

Завтра свет и сумрак, ссорясь,
серость принесут и морось...
вспомним голубей поклоны
и букет из листьев клёна.



Клёны тряхнут золотыми плечами

Лето так ждёшь, а его всегда мало,
пару недель сентябри нам вернули,
и сохранили последние мальвы
красные брызги рассветов июля.

Спелое солнце в листву закатилось,
стало закатом и мякотью яблок,
примешь осеннюю пору, как милость,
и это лето, что названо бабьим.

Веточка листья на волю отпустит,
клёны тряхнут золотыми плечами,
вздохом найти можно повод для грусти,
долгим молчанием - и для печали.

Слово пустое сегодня не к месту,
тени ночные затеяли танцы...
я понимаю по нежному жесту -
в осени ты не позволишь остаться.



Остался солнца поцелуй на грудках сереньких синиц

Другие осень пусть корят,
не надо с ними в унисон,
для тополей октябрь и март
один и тот же долгий сон.

Мы будем ждать с тобой грачей,
как журавлей ждёт старый пруд,
и из приятных мелочей
домашний создавать уют.

Клён золотой кафтан сносил,
ладонь сухую тянет к нам,
в багряном пламени осин
сгорает сор житейских драм.

Погоду в доме наколдуй,
сотрём улыбкой хмурость лиц...
остался солнца поцелуй
на грудках сереньких синиц.



Из лужи с осколками месяца дворники лето сметут

В сквере берёза болезненно-жёлтая
меди рассыпала горсть,
мы приукрасим словами что прожито,
вздохами - что не сбылось.

Сумраком синим окно занавесится
в доме покой и уют,
утром из лужи с осколками месяца
дворники лето сметут.

Если покажется, всё уже взвешено
возраст, усталость, судьба,
всё понимая, любимая женщина
тихо обнимет тебя.

Годы останутся листьями палыми,
попусту не вороши...
осень житейская - радости малые
с мудростью зрелой души.



И окрашен рябиновым соком уходящего лета закат

Золотится берёзовый локон,
щедрый август дарами богат,
и окрашен рябиновым соком
уходящего лета закат.

На молву не ссылайся людскую
и расстаться со мной не спеши,
журавли по гнездовьям тоскуют,
а по ним - на пруду камыши.

Мы и так напустили тумана,
только чувства не стали свежей,
не годятся для сшивки романа
серебристые нитки дождей.

Не вздыхай, не жалей о неспетом,
будут новые встречи в пути...
палый листик, подхваченный ветром,
желтогрудой синичкой летит.



Март в одной руке прячет надежды

Разбежались сугробы ручьями,
мы - по памяти прожитых лет,
сизари, породнившись с грачами,
пьют из лужиц весенний рассвет.

Пару дней - и дождутся скворешни
суетливых и шумных жильцов,
тихой роще покаюсь, что грешен -
я ищу в толпе ваше лицо.

Чёрный клён, одна кожа да кости,
рад погожему тёплому дню,
помолюсь - только вызов не сбросьте,
если я вам сейчас позвоню.

Март в одной руке прячет надежды,
а в другой - по ушедшему грусть...
и боюсь, что остались Вы прежней,
и что Вы изменились, боюсь.



И я тебя в прозрачной роще осыплю золотом берёз

У каждой осени свой имидж,
у этой - нам она близка,
поплачься - и морщинку примешь,
и прядь седую у виска.

Посетуй, что иллюзий меньше
и что своё берут года,
а осень, как любая женщина,
пока любима - молода.

Уже смотри на вещи проще
и всё не принимай всерьёз,
и я тебя в прозрачной роще
осыплю золотом берёз.

Рябина манит красной кистью,
попробуй - горькая на вкус...
когда хандришь, утешься мыслью,
что возраст наш со знаком плюс.