Пригласили газетчиков.
- Следующий вопрос ваш, - подняла строгие глаза секретарша.
Но зазвонил телефон.
- Приёмная райкома партии.… Да.… Здесь…
Растерянно Агаркову:
- Вас.
На том конце провода всхлипы:
- Гора… дочка наша … Люсенька… Помёрла-а…
Егор скрипнул зубами. Секретарша вздрогнула и отстранилась.
- Сейчас буду, - сказал жене и, возвращая трубку: – Всё, прозаседались….
Сорвал с вешалки дублёнку, нахлобучил шапку и в дверь.
Следом:
- Опоздаете.
- Уже, опоздал.
Лука Лукьянов не сразу попал к однополчанину - в день бюро заночевал в Увелке и следующий весь проторчал там, справляя свои и порученные дела. А вернувшись в Петровку, первым делом заскочил к Егору Агаркову.
В горнице на столе маленький гробик. Наталья Тимофеевна и Анна, закутавшись в чёрное, как две пифии, сидели по сторонам и тихонько раскачивались.
Лука утащил убитого горем Егора на кухню покурить.
- Как там бюро? - хозяин сделал вид, что интересуется гостем.
- А-а, - Лукьянов положил на стол раскрытую коробку «Казбека». – Сняли тебя, Кузьмич, с работы.
Агарков криво усмехнулся, разминая папиросу:
- Давно пора – нашли клубника.
- Куда пойдёшь?
- В МТС, конечно, – там Назаров не властен. Я ж танкист, тракторист, Фатеич, мне ли хороводы водить?
Агарков сжал в кулак крепкую ладонь перед носом бывшего командира.
Лукьянов оживился: не сломлен дух однополчанина – порядок в танковых войсках.
- Это ещё не всё. Строгача тебе впаяли, с занесением. За развал и непартийное поведение – никто ведь не знал, что у тебя такое горе. Ладно, из партии не попёрли, но это был бы перегиб. На это бы Босой бюро не сломил, но хотел – чувствовалось.
Лукьянов внимательно наблюдал за лицом собеседника.
Егор горестно покачал головой:
- Вот ведь как…. Хотели Назарову, а врубили Агаркову. Бюро, как дышло, куда повернул – то и вышло.
- Ну, это ты погоди.… Вот первый приедет…. Я сам к нему пойду.… Не так Босой дела ведёт, не туда…. Газетчикам врубили, придрались и врубили. А всем ясно - за фельетон против Назарова. Силён Василий Ермолаевич.
- Это всё?
- Нет. Ячейку вашу распустить решили. На два колхоза и МТС одна у нас будет парторганизация. Изберём тебя в партком.
- Со строгачом-то? Уволь, яви милость.
- Рано руки опускать, Кузьмич. У них ведь жалости нет: сдашься – забьют, запинают и свиньям скормят.
- «И вечный бой, покой нам только снится», - процитировал отставной клубник. – А доченьке моей ничто уже не снится.
Так печально закончилось первое хождение во власть Егора Агаркова.
|