[santehlit]

Чем же заняться, пока суетятся машины и трассу не пересечь? Костёр разложить? Готовить нечего. Лучше тогда прилечь – сон возвращает силы и притупляет голод, ждать помогает, часы убивая.
А ты, Моряк, не умаялся за день? Айда со мной полежи. Лёг в лодку, а пёсик - на мои ступни. Гоняйте, машины, сколько вам влезет – вся ночь впереди.
Ночь развернула полог, наверное, над всей Землёй – из края в край чёрно-звёздное небо, серебряный серп надо мной. И тишина. Слава Богу, тишина над миром царит. Вылез из лодки, поднялся на трассу – в оба конца ни души. Не слышно моторов, не видно огней фар далёких – стало быть, можно идти. Взял за шкерт «Санта Марию» и пересёк шоссе.
За трассой течение вновь подхватило лодку, и расступились берега. Пока была ночь, в глаза не бросалось, а как рассвело…. Очутился в Америке – в том самом Каньоне, где Колорадо течёт. Лодку причалил, вскарабкаться не поленился наверх, чтобы узнать – откуда чудо земное, неужто экскаватором так накопали? Да нет, конечно, тут другая напасть - это месть природы за наше несчастное Займище. Почва здесь песчаная и поблизости нет лесов – вскрыли дёрн, овраг обозначился, и всё растёт, и растёт…. Талая вода и летние дожди смывают, обрушают берега, уносят чёрный слой земли. На том краю оврага отступает пашня, на этом богара. Вот так, ребята, рыть каналы. Болото им помешало…. Теперь не досчитаетесь поля.
«Санта Мария» вошла в Увельку там, где в устье канала выстроились в ряд исполинские тополя, а берега реки закрыли тальники. И с первой же минуты пришло разочарование: течением сносило лодку – мне надо вверх, а оно тянет вниз. И как веслом не упирался, продвинулся только вниз. Причалил к берегу, перекусил, задумался – неужто затея коту под хвост? Вперёд не гребётся, но и назад-то тоже пути нет.
Ничего умней не придумал, как снять штаны, шкерт на плечо и мелководьем тащить лодку вверх по течению. Не в добрый, видимо, час вспомнил о Никитушке Ломове. Э-эх, дубинушка…. сама пойдёт сейчас ….
Выбрался на широкую заводь – течения почти не видать, можно грести, но на мыске прибрежном остался ночевать. Натаскал сухостоя, вбил рогатульки под котелок. Поставил сеть. Хотел растянуть поперёк русла, но передумал – вдруг коряга приплывёт. Перекусил своими запасами, шибко надеясь на улов. Лысухи выплыли из кустов. Подумал, пора уж расчехлять ружьё. Проблема одна – с водой. В чём пищу варить? Во фляжке кончается питьевая, а речная…. бр-р-р. Попробовать, кипятить? Набрал воды, развёл костёр, повесил котелок. Когда вскипела, спать лёг – утром остывшую будем пить.
Лысухи всю ночь бранились сварливыми голосами. Моряк пару раз лаял, кого-то пугая во тьме. Наверное, выспался на канале – никак не засну на реке. Тревогой дышали мысли – неужто бурлачить придётся до конца пути. Что-то я не продумал – может, лучше вернуться, лодку дома оставить, и двинуться к цели пешком. Да только там без лодки никак….
Туман, от воды поднимаясь, сравнялся с макушкой кустов. Но стало светлее – день на подходе. Время сеть снимать.
В ячейки рыбёшки мелкой набилось, наверное, с полведра – окуньки полосатые, краснопёрки глазастые и серебристая плотва. Лысуха запуталась и утонула – будет к ухе шурпа.
Попробовал воду – пить можно, фляжку заполнил впрок. Развёл костёр, котелок подвесил – будем уху варить. Рыбу не чистил, только от внутренностей, и с чешуёй в кипяток. Лысуху выпотрошил, обмазал глиной и закопал в угли.
Наелись от пуза рыбы варёной, а когда остыла уха, холодец получился, я попробовал: вроде съедобно – вот твоя доля, Моряк. На десерт жареные потроха. И под завязку пиршества печёная утка, пусть без яблок и шкурки румяной, но до того вкусна, что я подумал, жизнь прекрасна – нет худа без добра.
Поели, воды попили - ну что, в путь, капитан Моряк? Залили костёр, собрали сети, сохшие на ветвях. Прощай, гостеприимная заводь – будем тебя вспоминать.