[santehlit]

- Хохол, ты верно расшифровал радиограмму? Нет ошибки?
Как Таракан ни крутил карту на столе, как сам ни елозил вокруг последнего, выходило, что встречать нам погранцов следовало на суше - в паре километров от береговой черты.
- Да, пошли вы…. – послал кого-то далёкого, вышестоящего.
Прочертил прямую линию от устья Верхнего Сунгача до точки на карте далеко за Астраханкой, вычислил курс, сообщил боцману и пропал в каюте. Боцман сам вывел ПСКа из мелководной реки и встал на курс.
Мы достигли берега потемну. Моросил дождь. Пришвартовались, бросили сходню, включили топовый фонарь. Стали ждать. Астраханка огнями изб опоясывала берег. Поужинав, моряки отдыхали в кубрике. Таракан не показывался. Мы с боцманом бдели в полумраке ходовой рубки, лениво переговариваясь.
- Плохо верится, что поисковый отряд пойдёт через деревню. Ты ничего не напутал?
- Если кто напутал, то Таракан. А у тебя какие-то предложения?
- Может, в эфире их поискать – радиостанция с ними должна быть.
- Иди, тащи рогаля – ищите в эфире.
Я уж поднялся с баночки, как некто на берегу у трапа, очерчивая круги зажженной зажигалкой, стал подавать сигналы на катер.
- Кто это? – удивился боцман.
- Должно пришли.
- Сходи, проверь.
Я спустился по сходне на берег. Моряки по трапам, сходням и проч., вверх ли вниз всегда ходят вперёд лицом. Культура такая. Порой, чтоб не упасть на крутопоставленной и, как теперь, сырой, приходится разгоняться и сбегать. Что я и сделал, ткнувшись незнакомцу в грудь. Ударился грудью, а он меня толкнул руками. И я влетел по щиколотки в воду. Такой приём не воодушевил. Незнакомцев было четверо - столкнув меня в воду, они блокировали подступы к сходне.
- Командир?
- Командира надо?
Я отступил так, чтобы видна была рубка.
- Боцман, тут командира требуют.
Таракан выскочил в мундире без плаща, сделал шаг на сходню, второй мимо и полетел носом в песок. Вскочил на ноги, поднял пилотку, чертыхнулся:
- Кокарду погнул!
Видя у трапа незнакомые фигуры в черном, крикнул:
- Боцман, прожектор вруби.
Луч света царапнул берег, и в его свете я увидел…. Мама родная! За чертой прибоя, там, где кончается песок и начинается трава, стояла целая стена мужиков с кольями в руках. Четверо самых отчаянных окружили у сходни Беспалова.
- Да каких пор ты, собака, будешь кровь людскую пить? Куда лодки упёр?
- В чём дело, товарищи?
- В чём дело?! - Бац! – самый горячий из квартета съездил сундуку по скуле. Пилотка вновь на песке. Я присел, готовясь к прыжку – только чувствую, он мне не удастся. Эти пять-шесть шагов, разделяющих меня и квартет застрельщиков, по песку мне не преодолеть одним махом. Да и обстановка явно не подгоняла решительные действия – можно было спровоцировать остальных, которые с палками в руках. Взвесив всё, попятился прочь, к тому месту, где за вбитый ломик ошвартован «Ярославец». Рассудил: лом – оружие, а если придётся удирать, то, схватившись за швартовый конец, быстрее буду на катере, чем по блокированной сходне.