[santehlit]

И она случилась. Как рубец, широко вскрывая холм, узкая речка несла мутный поток в горное озеро. Охотницы только что выбрались из оврага, как за их спинами, на другом его краю показалась фигура человека. Это был Харка.
- Стой, где стоишь! – крикнула Гния и, сделав знак охотницам, кинулась в овраг.
Два лука со скрипом изогнулись, две стрелы нацелились в грудь беглецу.
- Ха-арррка! – новый крик ярости заставил его обернуться.
К подножью холма две фигуры в лохмотьях спешили, размахивая палицами. И их он узнал – это были Дип и Зат. Ничего хорошего от этой встречи беглец не ждал.
В две стороны путь отрезан. Харка, забыв о боли в бедре, помчался быстрее лани гребнем холма к берегу озера. Две стрелы его миновали, ещё две, ещё….
Внизу под обрывом белая лента прибоя. Раскинув руки, как крылья, Харка вспарил над водой.
Красивый полёт, последний полёт – если не долетит, рухнет на камни….

8

Под развесистым клёном недалеко от опушки леса горел костёр, возле него сидел Харка, опустив объятую сном голову на колени. Над ним и всем миром раскинулся чёрный купол небосвода, старый и весь продырявленный звёздами, через которые солнце посматривало на спящую Землю – не пора ли вставать? Пора - ночь была на исходе. Она отступала неспешным шагом под покров девственного леса. Вместе с ней исчезали и дыры на небе, предвещая восход. Непроглядная тьма сменялась серым рассветом, и при зарождении дня начинали вырисовываться неясные контуры окрестности – река, берег, лес.
Сквозь серебристые испарения утренней мглы понемногу стало просвечивать блеклое ещё солнце, но под напором его лучей под сень деревьев устремились остатки прошедшей ночи. Лесная страна, грандиозная и загадочная, предстала в свете рождающегося дня. К самим облакам поднимались переплетённые кроны громадных деревьев, образуя сплошной покров без прогалины. Это море зелёных волн, казалось, не имело ни конца ни края. Местами преобладали лиственные породы – дубы, буки, клёны, ореховые деревья, ивы, платаны, каштаны, а местами хвойные – сосны, пихты, ели и лиственницы. Изредка встречались одинокие низкорослые пальмы. Подлесок, лианы и молодая поросль делали лесные дебри непроходимыми. Страшными делали их обитатели.
Харка спал у костра, а с опушки леса на него смотрела пара настороженных глаз. Загадочное существо стояло под акацией, придерживаясь мохнатой рукой за её ветвь. С головы до конечностей оно было покрыто густой бурой шерстью, а на голове волосы – длинные и спутанные. Ноги короткие, массивные и кривые. Голова маленькая, продолговатая, с широким плоским носом, а из-под густых бровей смотрели настороженно желтые глаза. Порой в них мелькал страх, но преобладало любопытство. Существо внимательно следило за человеком, и если бы не огонь, наверное, рискнуло подойти.
Одинокая фигура под клёном притягивала его - он уже знал, что люди слабые и беспомощные существа без своих палок, но огонь настораживал. Ствол акации был усеян острыми шипами длиной с ладонь и твёрдостью крепче игл дикобраза. Кроме того в пору цветения на них выступал яд, способный лишить жизни и носорога. Вот если бы подкрасться к спящему человеку и ткнуть ему в шею под основание черепа одну из таких игл, то его худое тело существо отнесло в гнездо к себе на одном плече. Но костёр….
Пронзительный крик за его спиной заставил оглянуться. Подруга с детёнышем в волосатых руках неслась к нему через лес. Она подбежала к акации, под которой стоял самец, и, ловко, минуя опасные иглы, вскарабкалась на неё. Недоумевая, он отправился вслед и догнал её почти у самой вершины. Отсюда открывался далёкий вид на окрестности – берег, реку и широкую степь за ней.