[santehlit]

Да это же малина! - обрадовались охотники. Птицы ответили на их появление дружным хлопаньем крыльев. В жизни они никогда не видели таких крупных ягод. Суровые мужчины, как малые дети, набросились на сладкие дары природы, срывая их обеими руками и уплетая за обе щёки.
Но малина не только не насытила их, но, напротив, вызвала острое чувство голода. Им захотелось съесть что-нибудь более существенное. В поисках добычи обшарили побережье и ближайшие заросли. Опытный взгляд охотника заметил след косули. О том, что он свежий подсказал запах. Раздвинув кусты, Дип заметил и их обладателя, притаившегося на полянке в высокой траве. Приготовив к броску копьё, он кинулся к добыче. Прежде, чем стрелой метнуться прочь, животному надо было вскочить на ноги, а враг уже рядом, и в руках у него копьё….
С добычей на плечах охотники поднялись к пещере, и здесь их чуткое обоняние уловило запах Харки….
Насмотревшись на семейную идиллию пернатых, Харка решил - надо спускаться. Но как это сделать? Где те выступы и трещины в скале, что находили его конечности, толкая и подтягивая вверх тело? Отсюда не видать. Глядя вниз, скалолаз обозревал вертикальную стену, на которой даже глазу не за что было зацепиться. Чувство близкое к панике закралось в его душу. Он не подумал, как будет спускаться вниз, карабкаясь на эту скалу. Чаще всего люди оказываются в безвыходном положении именно из-за непродуманных заранее мелочей. Попробовать, авось повезёт? Нет, надо реально смотреть на вещи - Харка сам загнал себя в тупик, из которого выхода нет.
Нет, если думать разумом. А если поискать решение проблемы другим путём? Иногда в экстремальных ситуациях возникают состояние и действия, неподвластные уму – тогда, говорят, на помощь приходит иррациональное начало человеческой души, осознать и объяснить которое он потом не может. Харка шагнул на площадку к орлиному гнезду….
Общение с животными стало для бывшего приемника Хранителя пещеры чем-то привычным. Это был выразительный язык жестов, поз и мимики, к которым прибавлялся звук – Харка обращался вслух к тому, кто был напротив, причем не только на своём языке. Он мог произносить множество самых разных звуков, меняя интонацию, но именно тех, которые понятны зверю. Харка умел рычать по-львиному, выть волком, тявкать по-лисьи, свистеть, копируя пение самых разных птиц, но он не пытался подражать голосам животных, он ими говорил, а мыслил по-человечьи, вызывая у них уважение. Словарь его общения с животным миром стремительно рос день ото дня. Он научился определять с одного взгляда, в каком состоянии находится его визави – счастлив он или нет, исполнен довольства и покоя или раздражён, рассержен, готов на агрессию….
Вспугнутые внезапным появлением человека у неприступного гнезда, орлы стремительно взмыли в небо. Вернее, прыгнули вниз и расправили могучие крылья. В следующую минуту они уже кружились над скалой, оценивая происходящее. Птенцы прижались друг к другу и втянули свои желтоклювые головки. Харка подумал, ситуация, в которую он попал, вряд ли располагает орлов к диалогу. Но надо пробовать.
Главное – не спешить, не раздражать попусту птиц, сам себе сказал Харка, надо лечь и расслабиться.
Он прилёг рядом с гнездом, опершись на локоть, и принялся смотреть на птенцов, не обращая внимания на их родителей. Протянул к малышам руку и тихонько потрогал клювики пальцем. Один попытался его ущипнуть. Харка улыбнулся. Птенцы были ещё малы, чтобы разобраться в путанице необъяснимых явлений, и просто пропускали их мимо, ограничиваясь лишь тем, что видят и слышат. А Харка думал - он лежал рядом с ними и в его сознании блуждали какие-то неясные, неопределённые мысли и чувства. Странно мучительными они были для него, ибо в тот момент, когда должно было родиться решение проблемы, они вдруг рассыпались и исчезали. Потом они снова появлялись, но всё такими же неясными и неопределёнными, и снова вдруг спутывались и исчезали. И снова, и снова…. Все они вертелись вокруг чего-то совсем нового для него, ещё неосознанного. Одно только было понятным и ясным – на этой скале или под ней не заканчивается его жизнь. У проблемы, он чувствовал, есть решение – но где же оно, где?