[santehlit]

Встревоженная звуками человеческой речи, болотная гадюка немного качнулась – её раздвоенный язык выскочил из раскрытой пасти.
- Речная змея – хранительница этих мест, - продолжал Зат. – Мы развели костёр на берегу без её позволения. Но успокойся – утром мы уйдём. А для тебя добудем пищу. Хочешь чибисиных яиц?
Он говорил, чтобы задобрить неожиданного визитёра – ни отдёрнуть босую ногу, ни ударить его чем-нибудь он не успел бы – змея ужалит раньше. Он говорил без особой надежды на успех, но молчать было страшней. Раздвоенный язык и единственный зуб, торчащий из пасти, подсказывали, что гостья ядовита, что только чудо может от неё спасти. И в ожидании его он говорил.
- Я тебе не враг. Не веришь? Вот моя рука. Хочешь, укуси её и мне конец, а хочешь прими в знак дружбы.
Змея закрыла пасть, спрятав раздвоенный язык и ядовитый зуб, и опустила голову на тыльную сторону ладони человека. В тот же миг он её схватил у основания головы и сжал в смертельной хватке сильных пальцев. Борясь за жизнь, змея обвила множеством колец его руку, но тщетно разевала пасть и скалила ядовитый зуб – она задыхалась. Через несколько минут конвульсий она затихла, повиснув безжизненной плетью в руке у человека. Зат с пренебрежением бросил её в огонь.
Дип, с интересом наблюдавший за противоборством змеи и человека, удовлетворённо хмыкнул и повернулся на бок.
Охотницы, в поисках воды, повернули от леса в степь, в сторону реки. Здесь было меньше мест, где можно было на ночь укрыться от хищников, но спасал костёр. Они подбрасывали ему пищу, когда поблизости слышали рычание льва или пронзительный крик тигра, и хватались за оружие. Но едва лишь занималась заря, они забывали о страшных ночных голосах и шли дальше, отыскивая Харкины следы.
Гния говорила:
- Харка бежал без оружия. Львы и тигры растерзали бы его в лесу. В степи трудно укрыться. Наверное, он пошёл в горы.
Остальные охотницы молчали, но продолжали идти на юг.
В один из жарких дней они подошли к небольшому водоёму напиться. Следом притопало многочисленное стадо буйволов. Женщины хорошо знали, что эти животные при малейшей тревоге становятся опасными, и поспешили покинуть берег, направляясь на юг. Навстречу им из высокой травы вышел носорог. Охотницы поспешили укрыться в зарослях кустов. Тяжеловесный зверь последовал за ними. Тогда женщины, обогнув курган, вышли на свой след. Носорог, отстав, вернулся к водоёму.
Снова окрестности, заросшие кустарниками и травой, дышат спокойствием. Высоко над головой, трепеща крыльями, застыла пустельга. Вдруг на вершине кургана охотницы увидели льва. Огромный желтый зверь тоже увидел людей. Не было времени развести огонь. Луки натянуть? Всегда успеется. Надо попробовать отступить.
Охотницы пошли прочь от холма. Лев, рыча, стал спускаться в их сторону. Скрывшись за кустарником, женщины побежали, на бегу присматривая убежище от хищника. Пробежав около тысячи шагов, они остановились. Погони не было. Должно быть, лев, потеряв их из виду, остановился в нерешительности. А, может быть, ленивый, как все его сородичи, он и вовсе отказался от преследования? С вспыхнувшей в сердцах надеждой, охотницы перешли на шаг. Внезапное рычание заставило их содрогнуться и, оглянувшись, они снова увидели позади себя желтую фигуру хищника. Зверь мчался большими скачками, разгорячённый погоней и упорный в преследовании намеченной жертвы. Хриплое, прерывистое дыхание хищника слышалось всё отчётливей – лев настигал людей.