Дубль
- Проходите, Сашенька, проходите... Ну что Вы, Сашенька, не разувайтесь, это неприлично. Давайте, давайте ваши бумажечки, вот сюда их, к календарю, Янек вернётся и сразу заметит.
Премилая пожилая дама Елена Леонидовна, мама наших Янусов, пытается отобрать у меня пальто, суетится в малюсенькой прихожей тесненькой директорской полуторки. Сия полуторка расположилась в полуподвале институтского общежития: окна на заросли лопухов, клетчатые занавесочки, герань на подоконнике. Дверь укутана в латаный дермантин поносного цвета, линолеум неопределенного рисунка в крохотной прихожей. Жирная весенняя грязь на моих ботинках... Елена Леонидовна ловит мой взгляд, грустно улыбается - о, как грустно она улыбается! - машет изящной ладошкой в успокоение:
- Не беспокойтесь, Сашенька... Дубль сейчас всё приберёт. Янек, малыш, нужна твоя помощь.
Из кухни появляется дубль Януса Полуэктовича, вооружившийся веником и совком для мусора. Хорошие дубли выходят у наших мэтров, без приборов не отличить. Расплывается в улыбке, беззвучно шевелит губами, принимается подметать грязь.
- Я ему звук отключила, Сашенька, - вновь машет ручкой Елена Леонидовна, - Вы только Янеку не рассказывайте, пожалуйста. Я ведь понимаю, что ему не до домашних хлопот на такой должности...
Елена Леонидовна на миг утрачивает моложавость, превращается в трогательную старушку, отворачивается, убирает непокорную слезинку со щеки и вновь расцветает приветливостью, ласково щебечет вежливости:
- Вы, голубчик, не огорчайте Янека. Он ведь всерьёз считает, что я не отличу бездушную куклу от своего мальчика. Да не хочу ему лишних беспокойств, ведь будет мучить себя, он у меня такой совестливый. А так даже и хорошо: взгляну на големчика, да и сына вспомню. Иной раз и поговорить можно, опять же, телевизор вместе посмотреть, да и по хозяйству. Проходите, Сашенька, проходите, чай у нас отменный, не пожалеете.