m_s_f_g
15.06.2011, 14:21
С ним поётся, живётся, дышится, воздух искрами заряжён, он растянутости в каждой мышце лечит кремами бывших жен, он приходит, приносит курицу, банку соуса, калифорнийский брют, с ним так пишется, так рисуется, так снимается в режиме mute. Ты заколачиваешь в него шутки досками, он корректен до белены, по красивому его лицу полосками пробирается свет луны;
Он орёт на тебя в третьем месяце вашей нежности без предела, он пугается, он красиво бесится, он так мило рычит "в чем дело?", ты обнаруживаешь Зою, Леру, Катю, Дашу и тётю-мотю, он кричит - да ты, мать, сдурела, это девушки по работе. Ты кидаешься в его почту, сотовый, скайп, профайл, число входящих, ты вопишь, я одна из сотых, сотых, тысячных, настоящих, тёплых тел, что имеют трещину в этой будничной пасторали, ты так хочешь скандала, женщина.
В этой пробке ты жаждешь ралли.
Ты получишь и роль, и сцену, страсти, карцер и свист ножа, ты талантище, драгоценная, просто Моцарт от пиздежа. Когда он уползет лечиться где-то в первых лучах зари, ты зализываешь, как волчица, пустоту у себя внутри. И тогда, насосавшись кровушки, всё простив, обменявшись кольцами, тихо думаешь "я его солнышко"
И зажмуриваешься от удовольствия.
__________________________________
И гора окурков у телефона резко в площади своей увеличится, и, когда, завершив поклоном фразу "ёбаное твоё величество", ты выкидываешься к черту, в согнутый мир, испачканный фотохроникой, и выносишь в груди нетронутым, словно чашку на подоконнике, его образ; тут снег, и месяцы будут слабо мерцать в руке, тихо думаешь - перебесится, снимешь плёнку на молоке, будет он на изнанке глобуса не открытой ещё страной, на тебя так кричат в автобусах, так ругаются за спиной. Поначалу всё зло, и ново, шутки остры, мосты дымят, после думаешь, да, хреново, надо что-нибудь предпринять; позже нам не помогают туфли и мороженое-брикет, всё внутри продолжает тухнуть, перезревшее в парнике этих строчек, штрихов, куплетов, глупых шуток, пустых стихов, стонешь, дура, ты не об этом, не спускайся с своих верхов в этот ветер, тоску и слякоть, в эти нахуй и твоюжмать, только ты продолжаешь плакать и не знаешь куда бежать.
Погадай мне по этой лапе, по глазам этим, этой пасти, я наверно спала в салате пока всем раздавали счастье, но молчи если там всё плохо, ничего мне не говори, у меня от любого вздоха может вдребезги всё внутри. Ты тогда лучше ври, что будут три собаки и пять детей, будет свадьба, но не без драки, будет сто человек гостей, или будет квартира, шторы, шум оваций и лимузин, только ври, я не буду спорить, для меня это как бензин, ты скажи, что мне быть нежнее этих девушек из витрин, но собаки всего важнее. Ты скажи, что их будет три.
m_s_f_g.livejournal.com
Он орёт на тебя в третьем месяце вашей нежности без предела, он пугается, он красиво бесится, он так мило рычит "в чем дело?", ты обнаруживаешь Зою, Леру, Катю, Дашу и тётю-мотю, он кричит - да ты, мать, сдурела, это девушки по работе. Ты кидаешься в его почту, сотовый, скайп, профайл, число входящих, ты вопишь, я одна из сотых, сотых, тысячных, настоящих, тёплых тел, что имеют трещину в этой будничной пасторали, ты так хочешь скандала, женщина.
В этой пробке ты жаждешь ралли.
Ты получишь и роль, и сцену, страсти, карцер и свист ножа, ты талантище, драгоценная, просто Моцарт от пиздежа. Когда он уползет лечиться где-то в первых лучах зари, ты зализываешь, как волчица, пустоту у себя внутри. И тогда, насосавшись кровушки, всё простив, обменявшись кольцами, тихо думаешь "я его солнышко"
И зажмуриваешься от удовольствия.
__________________________________
И гора окурков у телефона резко в площади своей увеличится, и, когда, завершив поклоном фразу "ёбаное твоё величество", ты выкидываешься к черту, в согнутый мир, испачканный фотохроникой, и выносишь в груди нетронутым, словно чашку на подоконнике, его образ; тут снег, и месяцы будут слабо мерцать в руке, тихо думаешь - перебесится, снимешь плёнку на молоке, будет он на изнанке глобуса не открытой ещё страной, на тебя так кричат в автобусах, так ругаются за спиной. Поначалу всё зло, и ново, шутки остры, мосты дымят, после думаешь, да, хреново, надо что-нибудь предпринять; позже нам не помогают туфли и мороженое-брикет, всё внутри продолжает тухнуть, перезревшее в парнике этих строчек, штрихов, куплетов, глупых шуток, пустых стихов, стонешь, дура, ты не об этом, не спускайся с своих верхов в этот ветер, тоску и слякоть, в эти нахуй и твоюжмать, только ты продолжаешь плакать и не знаешь куда бежать.
Погадай мне по этой лапе, по глазам этим, этой пасти, я наверно спала в салате пока всем раздавали счастье, но молчи если там всё плохо, ничего мне не говори, у меня от любого вздоха может вдребезги всё внутри. Ты тогда лучше ври, что будут три собаки и пять детей, будет свадьба, но не без драки, будет сто человек гостей, или будет квартира, шторы, шум оваций и лимузин, только ври, я не буду спорить, для меня это как бензин, ты скажи, что мне быть нежнее этих девушек из витрин, но собаки всего важнее. Ты скажи, что их будет три.
m_s_f_g.livejournal.com